Неточные совпадения
— «Логика… есть истина, какова она без покровов, в себе и для себя самой… изображение бога, каков он в своей вечной
сущности до сотворения природы и какого бы то ни было конечного
духа» (Гегель.
— В. С. > взывает к своим: «Возлюбим друг друга да единомыслием исповемы Отца и Сына и Святаго
Духа» (Хомяков А. С.
Сущность западного христианства.
Человеческий разум, сознание своей
сущности есть разум вообще, божественное в человеке, а
дух, насколько он есть
дух Бога, не есть
дух над звездами, за пределами мира, но Бог присутствует вездесущно и как
дух во всех
духах.
С. 324.], «представление мое есть образ, как он возвышен уже до формы всеобщности мысли, так что удерживается лишь одно основное определение, составляющее
сущность предмета и предносящееся представляющему
духу» (84) [Ср. там же.
«Самая
сущность никому неудобозрима, кроме Единородного и
Духа Св., а мы, возводимые делами Божиими и из творений уразумевая Творца, приобретаем познание о Его благости и
сущности» [Там же, 31, 34,35.].
Божество по благодати открывается человеку в меру способности отдельного
духа, но сама «пресущественная беспредельность лежит выше
сущности (трансцендентна ей); выше умов превышающее ум единство; недоступно всякому рассуждению единое, превосходящее рассуждение; неизреченное для всякого слова благо превыше слова; единство, единящее всякое единство, и пресущественная
сущность, и ум, недоступный уму, и слово неизрекаемое, бессловность, безразумность и безымянность, не соответствующая ничему из сущего; виновное в бытии всего, само не будучи сущим, как трансцендентное всякой
сущности» (ib.).
Рассуждая же в восходящем направлении (ανιόντες), скажем, что она не есть душа, или ум, не имеет ни фантазии, ни представления, ни слова, ни разумения; не высказывается и не мыслится; не есть число, или строй, или величина, или малость, или равенство, или неравенство, или сходство, или несходство; она не стоит и не движется, не покоится и не имеет силы, не есть сила или свет; не живет и не есть жизнь; не
сущность, не вечность и не время; не может быть доступна мышлению; не ведение, не истина; не царство и не мудрость; не единое, не единство (ένότης), не божество, не благость, не
дух, как мы понимаем; не отцовство, не сыновство, вообще ничто из ведомого нам или другим сущего, не есть что-либо из не сущего или сущего, и сущее не знает ее как такового (ουδέ τα οντά γινώσκει αυτόν ή αΰθή εστίν), и она не знает сущего как такового; и она не имеет слова (ουδέ λόγος αυτής εστίν), ни имени, ни знания; ни тьма, ни свет; ни заблуждение, ни истина; вообще не есть ни утверждение (θέσις), ни отрицание (αφαίρεσις); делая относительно нее положительные и отрицательные высказывания (των μετ αύτη'ν θέσεις καί οίραιρε'σεις ποιούντες), мы не полагаем и не отрицаем ее самой; ибо совершенная единая причина выше всякого положения, и начало, превосходящее совершенно отрешенное от всего (абсолютное) и для всего недоступное, остается превыше всякого отрицания» (καί υπέρ πασαν αφαίρεσιν ή υπεροχή των πάντων απλώς οίπολελυμένου και έιε' κείνα των όλων) (de mystica theologia, cap.
Этот троякий
дух есть единая
сущность, и здесь он не есть еще
сущность, но вечный разум: первичная чтойность (ein Urständ des Ichts), а вместе и вечная замкнутость.
«Как человек сотворен в образ и подобие Бога, так равно и ангелы, ибо они братья людей», «святая душа человека и
дух ангела имеют единую
сущность и существо, и нет никакого различия в них, кроме самого только качества их телесного проявления» [Аврора, 60, 63.].
«Ибо все вещи произошли от вечного
духа, как образ вечного; невидимая
сущность, которая есть Бог и вечность, в своем собственном вожделении ввела себя в видимую
сущность и открылась чрез (mit) время таким образом, что она есть во времени как жизнь, а время в ней как бы немо».
А что рождено из смерти, как из четырех элементов, как-то скот и вся жизнь из четырех элементов, то не получит более тела; так же и
дух их рожден из четырех элементов, он разрушается вместе с элементами, и остается лишь фигура элементальных
сущностей, как четырех вырождений.
Святая телесность, тело Церкви, духовно и духоносно, а потому и
сущность ее никоим образом не может определяться только как не-дух, но должна иметь и положительное определение.
Эту
сущность надо видеть в чувственности, как особой самостоятельной стихии жизни, отличной от
духа, но вместе с тем ему отнюдь не чуждой и не противоположной.
Отсюда следует, между прочим, что самая эта антитеза
духа и тела, столь излюбленная у метафизиков и моралистов, выражает собой не изначальную
сущность тела, но лишь известную его модальность, определенное состояние телесности (или, что в данном случае есть одно и то же, духовности), но не ее существо; отсюда понятна и неизбежная ограниченность и связанная с нею ложность одинаково как спиритуализма, так и материализма, в которых допускается одна и та же ошибка: модальность, состояние, смешивается с самым существом телесности и сопряженной с ней духовности.
Also ist diese Jungfrau der Weisheit ein Spiegel der Gottheit, darin der Geist Gottes sich selber siebet sowohl alle Wunder der Magiae… und in ihr hat welche der h. Geist Matricem, als durch In ihr hat der h.der Geist Gottes die Formungen der Creaturen erblicket» [Она была обителью
Духа Господня, и не родительницей, но Откровением Господа, непорочной девой и причиной
сущности Божией…
Неточные совпадения
Положим, что я употребил прием легкомысленный, но я это сделал нарочно, в досаде, — и к тому же
сущность моего возражения была так же серьезна, как была и с начала мира: «Если высшее существо, — говорю ему, — есть, и существует персонально, а не в виде разлитого там
духа какого-то по творению, в виде жидкости, что ли (потому что это еще труднее понять), — то где же он живет?» Друг мой, c'etait bête, [Это было глупо (франц.).] без сомнения, но ведь и все возражения на это же сводятся.
Он, в
сущности, всегда любил православие без Христа и всегда оставался верен такому языческому православию, которое ведь много милее и ближе, чем суровый и трагический
дух Христов.
Россия тогда лишь будет на высоте мировых империалистических задач, когда преодолеет свою старую националистическую политику, в
сущности не согласную с
духом русского народа, и вступит на новый путь.
Славянофилы, так дорожившие примитивным и отсталым русским материальным бытом и с ним связывавшие высоту нашего
духа, в
сущности, держали
дух в рабской зависимости от материи.
Дух времени, обоготворенный Гегелем, в
сущности, всегда заключает в себе обманное и злое начало, потому что время в известном смысле есть обман и зло.