Неточные совпадения
С. 306–309.] западного типа, религиозно-соотносительное, а до известной степени и эквивалентное в тоносе [Тонос — букв.: напряжение, в переносном
смысле «сила»; понятие стоической
философии, означающее напряжение, интенсивность космического духа (пневмы).] своем нашему русскому хлыстовству.
Они будут правы в своем упреке, если только и сами не будут забывать, что в этих понятиях и для них самих не содержится никакого определенного
смысла, — он вкладывается только данной философемой; другими словами, проблема трансцендентного (и соотносительного с ним имманентного) представляет собой последнюю и наиболее обобщающую проблему
философии и, следовательно, уже включает в себя всю систему.
Религия, в отличие от
философии, не кончается трансцендентным, но им начинается, и лишь в дальнейшем ее развитии постепенно раскрывается его
смысл и значение.
Булгаков по поводу имясловия написал статью «Афонское дело» (Русская мысль. 1913. № 9), а позднее (в 1920 г.) монографию «
Философия имени» (Париж, 1953).], помимо общего своего богословского
смысла, является в некотором роде трансцендентальным условием молитвы, конституирующим возможность религиозного опыта.
Т. 1. С. 140).], и, чтобы не подвергнуться очистительной и убийственной карме [Карма — букв.: «деяние», «поступок» — одно из главных понятий индийской
философии, обозначающее в самом широком
смысле совокупность всех человеческих поступков и их последствия в его последующих существованиях.] дальнейшего диалектического процесса, на который обречено отвлеченное от всякого содержания или окачествования бытие у Гегеля, надо с самого же начала спасти его от превращения в ничто определенным что.
Однако эта противоречивость становится совершенно естественной, если понять кантовское учение в его надлежащем
смысле — не как философему, но как миф или религиозное постижение, ибо в противоречивом с точки зрения спекулятивной
философии определении трансцендентно-имманентного, Ding an sich, именно и выражается самое существо религиозного переживания.
Возможна ли и в каком
смысле возможна религиозная
философия?
В догматической обусловленности
философии видят угрозу ее свободе потому, что совершенно ложно понимают, в каком
смысле и как даны догматы философу; именно считается, что они навязаны извне, насильственно предписаны кем-то, власть к тому имущим или ее присвоившим.
Истины религии, открывающиеся и укореняющиеся в детски верующем сознании непосредственным и в этом
смысле чудесным путем, изживаются затем человеком и в его собственной человеческой стихии, в его имманентном самосознании, перерождая и оплодотворяя его [Гартман, среди новейших философов Германии обнаруживающий наибольшее понимание религиозно-философских вопросов, так определяет взаимоотношение между общей
философией и религиозной
философией: «Религиозная метафизика отличается от теоретической метафизики тем, что она извлекает выводы из постулатов религиозного сознания и развивает необходимые метафизические предпосылки религиозного сознания из отношения, заложенного в религиозной психологии, тогда как теоретическая метафизика идет путем научной индукции.
Относительно науки о религии уместно поставить тот же самый вопрос, что и относительно религиозной
философии: нужна ли для религии наука о религии, имеет ли она положительный религиозный
смысл или ценность?
Можно сказать, что религиозная
философия не знает более центральной проблемы, нежели о
смысле божественного Ничто.
Противоречивость тезиса и антитезиса разрешается Кантом, как известно, в том
смысле, что свободу он относит к интеллигибельной вещи в себе, а причинность к миру явлений, соответственно своей
философии.
Может быть два значения этого не по
смыслу тварного ничто, которым соответствуют два вида греческого отрицания: ου и μη (d privativum к этому случаю совсем не относится): первое соответствует полному отрицанию бытия — ничто, второе же лишь его невыявленности и неопределенности — нечто [В новой
философии развитие между μη и ου отчетливее всего выражено Шеллингом в его «Darstekkung des philosophischen Empirismus» (A. W. II, 571): «μη öv есть несуществующее, которое лишь есть несуществующее, относительно которого отвергается только действительное существование, но не возможность существовать, которое поэтому, так как оно имеет пред собой бытие, как возможность существовать, хотя и не есть существующее, однако не так, чтобы оно не могло быть существующим.
Тот же вопрос о творении — о теогоническом и теофаническом его
смысле — подвергает глубокому философскому исследованию Шеллинг в последней своей системе (в «
Философии мифологии» и «
Философии откровения»).
Здесь возникает и общий вопрос: насколько и в каком
смысле является софийным то трансцендентальное или логическое сознание, исследованием которого больше всего занималась и занимается новая
философия?
Фихте-гегелевский разум — субъективно-идеалистическая (в специфически булгаковском
смысле слова)
философия, одержимая «пафосом системы» (см. выше прим. 100) и стремящаяся дедуцировать весь мир «из себя» (из «Разума» вообще, или даже из собственного «Я»).
Однако единство телесности не может быть вполне разрушено и в пространственном мире, — оно косвенно подтверждается функциями питания, дыхания, обмена веществ, всеобщей связанности сущего [О
смысле этих функций ср. в моей «
Философии хозяйства» главу III о еде и труде.
И оно остается в известном
смысле отлученным от Красоты, как
философия от Истины, а только «любить» ее, есть φιλο-καλία [Греч, «филокалия» можно перевести и как «красотолюбие», и как «добротолюбие».
Итак, на эмпирической поверхности происходит разложение религиозного начала власти и торжествует секуляризация, а в мистической глубине подготовляется и назревает новое откровение власти — явление теократии, предваряющее ее окончательное торжество за порогом этого зона [Термин древнегреческой
философии, означающий «жизненный век», «вечность»; в иудео-христианской традиции означает «мир», но не в пространственном
смысле (космос), а в историческом и временном аспекте («век», «эпоха»).]
Неточные совпадения
На одной было заглавие: «
Философия, в
смысле науки»; шесть томов в ряд под названием: «Предуготовительное вступление к теории мышления в их общности, совокупности, сущности и во применении к уразумению органических начал обоюдного раздвоения общественной производительности».
Но
философия ценностей у Ницше противоречива и неоправданна, вследствие биологической окраски его
философии и ви́дения
смысла жизни в воле к могуществу.
Разница этой
философии со старой классической онтологической
философией в том, что она встречается с объективностью абсурдного, бессмысленного мира, в то время, как первая думала, что она встречается с объективностью разума и
смыслом бытия.
Философия нового времени, начиная с Декарта, была в известном
смысле более христианской, чем средневековая схоластическая
философия.
Из книг другого типа: «Судьба человека в современном мире», которая гораздо лучше формулирует мою
философию истории современности, чем «Новое средневековье», и «Источники и
смысл русского коммунизма», для которой должен был много перечитать по русской истории XIX века, и «Русская идея».