Неточные совпадения
Прияв всю полноту
человечества, Он понес на Себе и всю тяжесть его смертной природы и победил
смерть славным Своим Воскресением.
Порча и растление, при отсутствии
смерти, с течением времени овладели бы человеческой жизнью настолько, что никакая праведность не могла бы оградиться от его влияния: греховному
человечеству, наделенному даром бессмертия, угрожало превращение в дьяволов или, по крайней мере, приближение к тому совершенству во зле, которое присуще лишь отцу лжи и его клевретам.
Лишенный благодеяния
смерти, греховный мир, населенный растленным
человечеством, гораздо более удовлетворял бы стремлениям сатаны, который мог бы превратить его в болото самодовольной пошлости и ад неисходных терзаний.
Но для этой цели недостаточно было усвоения лишь отдельных сторон
человечества, надо было принять его всецело, в наибольшей полноте и силе, со всеми страданиями, мукой богооставленности и
смерти.
История есть, прежде всего, рождение
человечества, объективное время, наполненное рождениями, а потому и
смертями, и внутренно связанное их последованием.
Смена поколений, во образе коей только и существует теперь единое
человечество, представляет собой, конечно, некое пожирание детьми отцов, своего рода dance macabre, пляску
смерти, но именно в чередовании поколений возникает история как конкретное время.
Неточные совпадения
И
человечество, не просветившее в себе божественным светом этой темной древней стихии, неизбежно проходит через крестный ужас и
смерть войны.
— Нет, отец протоиерей, относятся! — торопливо перебивает Гаврило. — Потому что: «блажен иже и по
смерти»… Так этот англичанин… Он говорит: какая, говорит, масса человеческих костей пропадает, говорит, напрасно… Без всякой пользы для
человечества…
Но если христианское
человечество соединится для общего братского дела победы над
смертью и всеобщего воскресения, то оно может избежать фатального конца мира, явления антихриста, страшного суда и ада.
Гнет позитивизма и теории социальной среды, давящий кошмар необходимости, бессмысленное подчинение личности целям рода, насилие и надругательство над вечными упованиями индивидуальности во имя фикции блага грядущих поколений, суетная жажда устроения общей жизни перед лицом
смерти и тления каждого человека, всего
человечества и всего мира, вера в возможность окончательного социального устроения
человечества и в верховное могущество науки — все это было ложным, давящим живое человеческое лицо объективизмом, рабством у природного порядка, ложным универсализмом.
— Ах, да не все ли равно! — вдруг воскликнул он сердито. — Ты вот сегодня говорил об этих женщинах… Я слушал… Правда, нового ты ничего мне не сказал. Но странно — я почему-то, точно в первый раз за всю мою беспутную жизнь, поглядел на этот вопрос открытыми глазами… Я спрашиваю тебя, что же такое, наконец, проституция? Что она? Влажной бред больших городов или это вековечное историческое явление? Прекратится ли она когда-нибудь? Или она умрет только со
смертью всего
человечества? Кто мне ответит на это?