Неточные совпадения
Разумеется,
искусство глубиннее науки и поэтому стоит ближе к религии, но для нашей аналогии это различие не имеет значения.]. которым до известной степени и является наука о религии (и именно в силу этого она может становиться и нечестием, если отступает от своего прямого
пути из-за враждебности к религии).
Лишь таким узрением вообще и может нечто твориться (и это не только в
искусстве, но и в философии с наукой), и, напротив, настоящее творчество не достигается хозяйственно-техническим
путем с его закономерной непрерывностью, ибо незакономерность и прерывность есть отличительная его черта.
Луч красоты золотит те пылинки, которые пересекают его прихотливый
путь, но тем серее и унылее кажется непросветленная жизнь, которую
искусство все равно бессильно преобразить; труженик Сальери невольно начинает завидовать «праздному гуляке» Моцарту.
Поэтому и само
искусство отнюдь не имеет самодовлеющего значения, оно есть лишь
путь к обретению красоты.
Обособившись от культа,
искусство пошло своим
путем, получило возможность и осознать свои границы, и ощутить свою глубину.
Искусство знало, что служит Богу, и пред ним не становилась проблема оправдания
искусства, не возникала потребность отдать себе отчет в своих
путях и целях.
Первый акт самосознания, который совершает
искусство на
пути своего освобождения, есть провозглашение своей полной свободы и независимости от каких бы то ни было извне навязанных задач или норм, как бы они ни были сами по себе почтенны.
Отсюда недалек
путь уже к совершенно ложному самосознанию, что не Красота создает
искусство, призывая к алтарю своему его служителя, но
искусство само творит красоту, поэтому художник есть бог, который созидает радужный мир мечты и сказки по образу своему и подобию.
Если на духовном
пути художника возникает такой соблазн
искусством, сама Красота повелевает принести его в жертву, заклать на алтаре.
Вместе с этой повышенной сознательностью
искусство подвергается таким опасностям, которые совсем не лежат на
пути чистого эстетизма.
И
искусство впадает в заведомую ошибку, если ищет разрешения этой задачи только на своих собственных
путях, измышляя разные трюки и художественные фокусы.
Неточные совпадения
Клим Иванович Самгин легко и утешительно думал не об
искусстве, но о жизни, сквозь которую он шел ничего не теряя, а, напротив, все более приобретая уверенность, что его
путь не только правилен, но и героичен, но не умел или не хотел — может быть, даже опасался — вскрывать внутренний смысл фактов, искать в них единства.
«Да, найти в жизни смысл не легко…
Пути к смыслу страшно засорены словами, сугробами слов.
Искусство, наука, политика — Тримутри, Санкта Тринита — Святая Троица. Человек живет всегда для чего-то и не умеет жить для себя, никто не учил его этой мудрости». Он вспомнил, что на тему о человеке для себя интересно говорил Кумов: «Его я еще не встретил».
Они мечтали и о шитом мундире для него, воображали его советником в палате, а мать даже и губернатором; но всего этого хотелось бы им достигнуть как-нибудь подешевле, с разными хитростями, обойти тайком разбросанные по
пути просвещения и честей камни и преграды, не трудясь перескакивать через них, то есть, например, учиться слегка, не до изнурения души и тела, не до утраты благословенной, в детстве приобретенной полноты, а так, чтоб только соблюсти предписанную форму и добыть как-нибудь аттестат, в котором бы сказано было, что Илюша прошел все науки и
искусства.
Позже появились журналы культурно-ренессансного направления — «Мир
искусства», «Весы», «Новый
путь», «Вопросы жизни».
Свята и любовь, свято и
искусство, свята и философия как творческий подъем и вдохновение, как творческий
путь к новому Космосу, созидать который Бог призвал человечество.