Неточные совпадения
Религиозный опыт каждого
отдельного человека не дает ощутить всю полноту религии, однако обычно бывает достаточно живого касания к религиозной реальности, которое дается верою, в одном только
месте, и тогда принимается, как постулат, как надежда, как путь, и все остальное содержание религии, все ее обетования.
В ней отводится соответствующее
место творчески-катастрофическим моментам бытия, каковыми являются в жизни
отдельного лица его рождение и смерть, а в жизни мира — его сотворение и конец, или новое творение («се творю все новое».
И, однако, победу над пространственностью мы можем наблюдать из
отдельных случаев жизни святых, появляющихся вдали от
места нахождения, видящих за пределами им физически доступного.
— И дураки и умники — одним миром мазаны! — твердо сказал Николай. — Вот ты умник и Павел тоже, — а я для вас разве такой же человек, как Федька Мазин, или Самойлов, или оба вы друг для друга? Не ври, я не поверю, все равно… и все вы отодвигаете меня в сторону, на
отдельное место…
Неточные совпадения
На маленьком рояле — разбросаны ноты, лежала шляпа Дуняши, рассыпаны стеариновые свечи; на кушетке — смятый плед, корки апельсина; вся мебель сдвинута со своих
мест, и комната напоминала
отдельный кабинет гостиницы после кутежа вдвоем.
Часов в 8 вечера на западе начала сверкать молния, и послышался отдаленный гром. Небо при этом освещении казалось иллюминованным. Ясно и отчетливо было видно каждое
отдельное облачко. Иногда молнии вспыхивали в одном
месте, и мгновенно получались электрические разряды где-нибудь в другой стороне. Потом все опять погружалось в глубокий мрак. Стрелки начали было ставить палатки и прикрывать брезентами седла, но тревога оказалась напрасной. Гроза прошла стороной. Вечером зарницы долго еще играли на горизонте.
Гольцы находятся только на
отдельных его вершинах и
местах осыпей.
Из маленьких ресторанов была интересна на Кузнецком мосту в подвале дома Тверского подворья «Венеция». Там в
отдельном зальце с запиравшеюся дверью собирались деды нашей революции. И удобнее
места не было: в одиннадцать часов ресторан запирался, публика расходилась — и тут-то и начинались дружеские беседы в этом небольшом с завешенными окнами зале.
Тихо, разрозненно, в разных
местах набитого народом храма зародилось сначала несколько
отдельных голосов, сливавшихся постепенно, как ручьи… Ближе, крепче, громче, стройнее, и, наконец, под сводами костела загремел и покатился волнами согласный тысячеголосый хор, а где-то в вышине над ним гудел глубокий рев органа… Мать стояла на коленях и плакала, закрыв лицо платком.