Уже тем, что Ева услышала вопрос змея и на него ответила, она засвидетельствовала, что находится, по крайней мере, в тот момент вне
любви Божьей и Бог для нее есть лишь чуждый повелитель, «хозяин», которого она пыталась в меру своего уменья защитить и оправдать в его образе действий.
Неточные совпадения
Две бездны в душе человека: глухое ничто, адское подполье, и
Божье небо, запечатлевшее образ Господен. Ведома ему боль бессилия, бездарности: стыдясь нищеты своей, брезгливо изнемогает он в завистливом и душном подполье. Но
любовь спасающая дает крылья гениальности, она научает стать бедняком
Божьим, забыть свое я, зато постигнуть безмерную одаренность травки, воробья, каждого творения Божия. Она научает всему радоваться как дитя, благодарить как сын.
Он извращает при этом и самое существо
Божье, — любовь-смирение, самоотвержение ради твари (которому он, впрочем, и не мог верить, ибо, ослепленный гордостью своей, его вовсе не понимал).
Отвлеченный гнозис есть функция ego, между тем как
Божья заповедь повелевала преодолеть этот эгоцентризм в
любви супружеской, космической, божественной.
Но завистливый себялюбец не мог понять безмерности
любви — смирения Божия, самоуничижения Божия из
любви к твари, как не умел оценить и благородства человеческого духа, в котором бессмертной красой сиял образ
Божий.
«По собственным моим силам я столь же слеп, как и всякий другой человек, и столь же немощен, но в духе Божьем видит врожденный дух мой сквозь все, однако же не постоянно, а тогда лишь, когда дух
Любви Божьей прорывается через мой дух, и тогда становится животная природа и Божество единым Существом, единым разумением и светом единым.
Неточные совпадения
Он также есть существо свободное и рабье, склонное к жертве и
любви и к эгоизму, высокое и низкое, несущее в себе образ
Божий и образ мира, природного и социального.
Али может быть такой грех, чтобы превысил
Божью любовь?
Да и совершить не может совсем такого греха великого человек, который бы истощил бесконечную
Божью любовь.
Ей вдруг сделалось ясно, что, отказавшись, ради эфемерного чувства
любви, от воли, она в то же время предала
божий образ и навлекла на себя «
божью клятву», которая не перестанет тяготеть над нею не только в этой, но и в будущей жизни, ежели она каким-нибудь чудом не «выкупится».
Я очень ценил и ценю многие мотивы русской религиозной мысли: преодоление судебного понимания христианства, истолкование христианства как религии Богочеловечества, как религии свободы,
любви, милосердия и особой человечности, более, чем в западной мысли выраженное эсхатологическое сознание, чуждость инфернальной идее предопределения, искание всеобщего спасения, искание Царства
Божьего и правды Его.