Неточные совпадения
И здесь снова выступает огромное значение уже кристаллизованного, отлившегося в
догматы, культ и быт церковного предания, исторической
церкви, которая всегда умеряет самозваные притязания от имени «
церкви мистической», т. е. нередко от имени своей личной мистики (или же, что бывает еще чаще и особенно в наше время, одной лишь мистической идеологии, принимаемой по скудости мистического опыта за подлинную мистику).
1:23.], как главная тема христианской проповеди, могла явиться только из полноты религиозного откровения, как «миф» в положительном значении этого слова, и лишь в дальнейшем из этого зерна выросла система
догматов учения
церкви.
Не лились ли реки крови из-за
догматов, не раздиралась ли
церковь из-за йоты?
Таким образом устраняется кажущееся противоречие между личным характером религиозного опыта, устраняющим извне принудительно данную догматику (ибо догматика не геометрия), и объективной системой
догматов, в которой выражается сверхличное (и как будто безличное), кафолическое, сознание
церкви.
«Толстой, говорит он, отрицает боговдохновенность Ветхого Завета, посланий, отрицает все
догматы церкви, как-то: троицы, искупления, сошествия св. духа, священства и признает только слова и заповеди Христа». «Но верно ли такое толкование учения Христа? — говорит он. — Обязаны ли все люди поступать так, как учит Толстой, т. е. исполнять 5 заповедей Христа?»
Оттолкнули меня от церкви и странности
догматов церкви, и признание и одобрение церковью гонений, казней и войн, и взаимное отрицание друг друга разными исповеданиями; но подорвало мое доверие к ней именно это равнодушие к тому, что мне казалось сущностью учения Христа, и, напротив, пристрастие к тому, что я считал несущественным.
Неточные совпадения
— Ну, нет. Тут странно только то, что мы так мало знаем учение нашей
церкви, что принимаем за какое-то новое откровение наши же основные
догматы, — сказал Селенин, как бы торопясь высказать бывшему приятелю свои новые для него взгляды.
Начальник же тюрьмы и надзиратели, хотя никогда и не знали и не вникали в то, в чем состоят
догматы этой веры, и что означало всё то, что совершалось в
церкви, — верили, что непременно надо верить в эту веру, потому что высшее начальство и сам царь верят в нее.
Это объясняется отчасти тем, что православная
церковь не имеет обязательной системы и более решительно, чем католичество, отделяет
догматы от богословия.
Церковь никогда не утверждала интеллектуально-теоретического характера
догматов, это делала лишь богословская схоластика.
Теория Гарнака о том, что
догматы были рационализацией христианства, интеллектуализмом, внесением начал греческой философии, опровергается всей историей
Церкви, которая учит, что все
догматы были мистичны и безумны, опытны и для разума человеческого антиномичны, ереси же были рационалистичны, человеческим разумом устраняли антиномичность, были выдумкой человеческой.