Он указал ему возможность таких достижений, о которых ранее Федорова никто не помышлял, именно поставил ему задачу трудового
воскрешения мертвых, хозяйственного воспроизведения и возвращения жизни.
Федоров превращает хозяйство в теургию, или, вернее, то и другое до неразличимости сливает, поскольку для него
воскрешение мертвых перестает быть теургическим, но всецело становится хозяйственно-магическим.
Воскрешение мертвых, поставленное как предельная цель для хозяйственной воли, есть вообще ложная задача, ибо в ней в плоскости временности ставится то, что находится за временем, по крайней мере этим временем нашего зона.
«Проект» Федорова есть первое слово в истории о
воскрешении мертвых, хотя и облеченное в несоответствующую форму, — слишком ранний провозвестник невольно обречен на уродливость при выражении своих предчувствий.
Неточные совпадения
Поэтому
воскрешение отцов, согласно федоровскому проекту, даже если бы оно было осуществимо, далеко еще отстоит от воскресения
мертвых, чаемого христианской верой, оно находится в другой от него плоскости, так же как и
воскрешение Лазаря и другие чудесные
воскрешения, хотя они и совершались не натурально-магическим, хозяйственным, но чудесным путем.
Внимательное изготовление и торжественное погребение мумии, которая и в могиле оживляема двойником умершего — ка, со всем сложным литургическим ритуалом и целым арсеналом магических заклинаний (по Книге
Мертвых), — все это получает свой смысл как приготовление тела к
воскрешению и загробной жизни.
Быть может, более соответствует его высокому религиозному духу такая мысль: воскресение
мертвых есть акт богочеловеческий, требующий соединения божественной благодати и человеческого действия, и, признавая вполне божественную сторону
воскрешения, человек должен проявить в нем участие своим встречным усилием, собственным стремлением к
воскрешению.
Но призыв этот здесь обращен уже не к Одному, не к Сыну Божьему и Сыну Человеческому, но ко всем сынам человеческим, которые призываются явить свое богосыновство «общим делом» регуляции природы и ее плодом — трудовым оживлением
мертвой материи, превращением камней в хлебы,
воскрешением мертвецов.
Есть две стороны в учении Н. Федорова — его истолкование Апокалипсиса, гениальное и единственное в истории христианства, и его «проект»
воскрешения мертвых, в котором есть, конечно, элемент фантастический.