Как океан объемлет шар земной, // Земная жизнь кругом объята снами. // Настанет ночь, и звучными волнами // Стихия
бьет о берег свой. // То глас ее: он будит нас и просит. // Уж в пристани волшебной ожил чёлн… // Прилив растет и быстро нас уносит // В неизмеримость темных волн. // Небесный свод, горящий славой звездной, // Таинственно глядит из глубины. // И мы плывем, пылающею бездной // Со всех сторон окружены.
Неточные совпадения
Вдруг, что ж ты думаешь, Азамат? во мраке слышу, бегает по
берегу оврага конь, фыркает, ржет и
бьет копытами
о землю; я узнал голос моего Карагёза; это был он, мой товарищ!..
— Милый! Заросла наша речка гниючей травой, и не выплыть тебе на
берег — запутаешься! Знаю я этот род человеческий! Сообрази —
о чём думают? Всё хотят найти такое, вишь, ружьё, чтобы не только
било птицу, а и жарило! Им бы не исподволь, а — сразу, не трудом, а ударом, хвать башкой оземь и чтобы золото брызнуло! Один Сухобаев, может, гривенника стоит, а все другие — пятачок пучок! Ты их — брось, ты на молодых нажми, эти себя оправдают! Вон у меня Ванюшка, внук…
Предстояло нагружать углем баржи, затем тащить их на буксире парового катера к борту парохода, который стоял более чем в полуверсте от
берега, и там должна была начаться перегрузка — мучительная работа, когда баржу
бьет о пароход и рабочие едва держатся на ногах от морской болезни.
—
Бьет, значит, фрегат
о каменья, а погода — страсть, до
берега далеко…
Река становится темнее, сильный ветер и дождь
бьют нам в бок, а
берег всё еще далеко, и кусты, за которые, в случае беды, можно бы уцепиться, остаются позади… Почтальон, видавший на своем веку виды, молчит и не шевелится, точно застыл, гребцы тоже молчат… Я вижу, как у солдатика вдруг побагровела шея. На сердце у меня становится тяжело, и я думаю только
о том, что если опрокинется лодка, то я сброшу с себя сначала полушубок, потом пиджак, потом…