На верхней площадке ее встретила не старая еще женщина — ее доверенная горничная-экономка Авдотья Ивановна, в короткой шелковой кацавейке и в «головке». Она ходила беззвучно, сохраняла следы
красивых черт лица и говорила сладким московским говором.
И она посмотрела на вошедшего учителя. Студент был уже не юноша, человек среднего роста или несколько повыше среднего, с темными каштановыми волосами, с правильными, даже
красивыми чертами лица, с гордым и смелым видом — «не дурен и, должно быть, добр, только слишком серьезен».
Это был человек лет сорока пяти, не больше, с правильными и чрезвычайно
красивыми чертами лица, которого выражение изменялось судя по обстоятельствам; но изменялось резко, вполне, с необыкновенною быстротою, переходя от самого приятного до самого угрюмого или недовольного, как будто внезапно была передернута какая-то пружинка.
Нам не случилось до сих пор упомянуть о его наружности. Это был человек большого роста, белый, сытый, как говорит простонародье, почти жирный, с белокурыми жидкими волосами, лет тридцати трех и, пожалуй, даже с
красивыми чертами лица. Он вышел в отставку полковником, и если бы дослужился до генерала, то в генеральском чине был бы еще внушительнее и очень может быть, что вышел бы хорошим боевым генералом.
Из кабинета антрепренера вышел его сын, мой новый друг, стройный юноша, мой ровесник по годам, с крупными
красивыми чертами лица и волнистой темно-русой шевелюрой. Он старался правой рукой прощипнуть чуть пробивающиеся усики.
Неточные совпадения
Говорила она спокойно и не как проповедница, а дружеским тоном человека, который считает себя опытнее слушателя, но не заинтересован, чтоб слушатель соглашался с ним.
Черты ее
красивого, но несколько тяжелого
лица стали тоньше, отчетливее.
Маленькая, острая, торчавшая кверху бородка, крепкий
красивый нос, белый высокий лоб, редкие вьющиеся волосы. Он узнавал знакомые
черты и не верил своим глазам. Вчера он видел это
лицо возбужденно-озлобленным, страдающим. Теперь оно было спокойно, неподвижно и страшно прекрасно.
Досифея была такая же высокая и
красивая женщина, как сама Марья Степановна, только
черты ее правильного
лица носили более грубый отпечаток, как у всех глухонемых.
Это был стройный мальчик, с
красивыми и тонкими, немного мелкими
чертами лица, кудрявыми белокурыми волосами, светлыми глазами и постоянной, полувеселой, полурассеянной улыбкой.
Младшая опять радостно поклонилась мне, но, когда Лена повернулась ко мне с приветливым поклоном, мне показалось, что
лицо у нее сильно изменилось: она стала еще
красивее с отрастающими волнистыми волосами,
черты были те же, но в них появилось что-то новое, как будто она стала взрослее и серьезнее.