Неточные совпадения
Надо было обойти остальные комнаты, посмотреть, заперта ли дверь в передней. Мальчика Мити, наверно, нет. Он играет на гитаре в кухне, в обществе повара и горничной. А следует приготовить закусить отцу. Он в клубе ужинает не всегда — когда деньги есть, а в долг ему больше не верят… Закуска ставится в десять часов в зале на ломберном столе. Мальчик должен постлать потом отцу и
брату — одному в
кабинете, другому в гостиной.
Из комнаты Таси ничего не долетало ни до старушек, ни до
кабинета. Отца ее не было дома и
брата также. Как ни старалась она переломить себя, хохот все прорывался, и слезы, и судороги… Так билась она с полчаса. Только и помогла себе тем, что уткнула голову в подушки и обхватила их обеими руками.
Только что ее уложили в постель, он ушел в
кабинет и не показывался. Это очень покоробило
брата Марьи Орестовны. Евлампий Григорьевич, когда тот вошел к нему в
кабинет, встретил его удивленно. Он опять засел за письменный стол и поправлял печатные листки.
И желание его видеть стало расти в Марье Орестовне с каждым часом. Только она не примет его в спальне… Тут такой запах… Она велит перенести себя в свой
кабинет… Он не должен знать, какая у нее болезнь. Строго-настрого накажет она
брату и мужу ничего ему не говорить… Лицо у ней бледно, но то же самое, как и перед болезнью было.
Михаил Иванович проснулся рано и в это же утро, войдя в
кабинет брата, отдал ему приготовленный чек на деньги, которые он оставлял брату, прося его помесячно выдавать их дочери, и спросил, когда отходит в Петербург курьерский.
И я стал спокоен, и мне сделалось легко, как будто я уже пережил самое страшное, что есть в смерти и безумии. И в первый раз вчера я спокойно, без страха вошел в свой дом и открыл
кабинет брата и долго сидел за его столом. И когда ночью, внезапно проснувшись, как от толчка, я услыхал скрип сухого пера по бумаге, я не испугался и подумал чуть не с улыбкой:
Неточные совпадения
Приехав с утренним поездом в Москву, Левин остановился у своего старшего
брата по матери Кознышева и, переодевшись, вошел к нему в
кабинет, намереваясь тотчас же рассказать ему, для чего он приехал, и просить его совета; но
брат был не один.
— Вот как мы с тобой, — говорил в тот же день, после обеда Николай Петрович своему
брату, сидя у него в
кабинете: — в отставные люди попали, песенка наша спета. Что ж? Может быть, Базаров и прав; но мне, признаюсь, одно больно: я надеялся именно теперь тесно и дружески сойтись с Аркадием, а выходит, что я остался назади, он ушел вперед, и понять мы друг друга не можем.
Брат его сидел далеко за полночь в своем
кабинете, на широком гамбсовом кресле, [Гамбсово кресло — кресло работы модного петербургского мебельного мастера Гамбса.] перед камином, в котором слабо тлел каменный уголь.
Он останавливался посредине комнаты и подымал кверху руки, раскидывая ими, чтоб выразить необъятность пространств. В дверях
кабинета стояли мать и тетки, привлеченные громким пафосом рассказчика. Мы с
братьями тоже давно забрались в уголок
кабинета и слушали, затаив дыхание… Когда капитан взмахивал руками высоко к потолку, то казалось, что самый потолок раздвигается и руки капитана уходят в безграничные пространства.
— Ка — кой красивый, — сказала моя сестренка. И нам с
братом он тоже очень понравился. Но мать, увидев его, отчего-то вдруг испугалась и торопливо пошла в
кабинет… Когда отец вышел в гостиную, красивый офицер стоял у картины, на которой довольно грубо масляными красками была изображена фигура бородатого поляка, в красном кунтуше, с саблей на боку и гетманской булавой в руке.