Неточные совпадения
Немецкая печать лежала на всей городской культуре с
сильной примесью народного, то есть эстонского, элемента.
Языки слышались на улицах и во всех публичных местах, лавках, на рынке почти исключительно — немецкий и эстонский. В базарные дни наезжали эстонцы, распространяя запах своей махорки и особенной чухонской вони, которая бросилась мне в нос и когда я попал в первый раз на базарную площадь Ревеля, в 90-х годах.
Прибавьте к этому музыкальный орган с низковатым бархатным звуком, чудесную дикцию, самую красоту итальянского
языка. Ристори пленяла, а в
сильных местах проявляла натиск, какого ни в ком из русских, немецких и французских актрис мы не видали.
С образованными англичанами другая беда — их скороговорка (она еще
сильнее у барынь и барышень) и глотание согласных и целых слов. Вас они понимают больше, чем вы их. Но у тех, кто хоть немножко маракует по-французски, страсть говорить с иностранцами непременно на этом
языке. Для меня это до сих пор великое мучение.
Если Дюма не отличался сладостью, когда говорил о женской испорченности, то мужчинам доставалось от него еще
сильнее. И в этих филиппиках он достигал большого подъема, писал
сильным, метким, образным
языком.
Неточные совпадения
Бедная Софья Ивановна не знала совершенно, что ей делать. Она чувствовала сама, между каких
сильных огней себя поставила. Вот тебе и похвасталась! Она бы готова была исколоть за это иголками глупый
язык.
Опытность давала ему перед нами многие преимущества; к тому же его обыкновенная угрюмость, крутой нрав и злой
язык имели
сильное влияние на молодые наши умы.
Я чуть не захохотал, но, когда я взглянул перед собой, у меня зарябило в глазах, я чувствовал, что я побледнел и какая-то сухость покрыла
язык. Я никогда прежде не говорил публично, аудитория была полна студентами — они надеялись на меня; под кафедрой за столом — «
сильные мира сего» и все профессора нашего отделения. Я взял вопрос и прочел не своим голосом: «О кристаллизации, ее условиях, законах, формах».
Он только усвоил себе диалектический метод Гегеля, как усвоил себе и все приемы католической контроверзы; но ни Гегелева философия, ни католическое богословие не дали ему ни содержания, ни характера — для него это орудия, которыми он пытает свой предмет, и орудия эти он так приладил и обтесал по-своему, как приладил французский
язык к своей
сильной и энергической мысли.
— Вишь, как ругается! — сказал парубок, вытаращив на нее глаза, как будто озадаченный таким
сильным залпом неожиданных приветствий, — и
язык у нее, у столетней ведьмы, не заболит выговорить эти слова.