Неточные совпадения
А этот скорый выбор сослужил мне службу, и немалую. Благодаря энциклопедической программе камерального разряда, где преподавали, кроме чисто юридических наук, химию, ботанику, технологию, сельское хозяйство, я получил вкус к естествознанию и незаметно
прошел в течение восьми лет, в двух и даже трех
университетах, полный цикл университетского знания по целым трем факультетам с их разрядами.
Поступив на «камеральный» разряд, я стал
ходить на одни и те же лекции с юристами первого курса в общие аудитории; а на специально камеральные лекции, по естественным наукам, — в аудитории, где помещались музеи, и в лабораторию, которая до сих пор еще в том же надворном здании, весьма запущенном, как и весь
университет, судя по тому, как я нашел его здания летом 1882 года, почти тридцать лет спустя.
Моя жизнь вне
университета проходила по материальной обстановке совсем не так, как у Телепнева. Мне пришлось сесть на содержание в тысячу рублей ассигнациями, как тогда еще считали наши старики, что составляло неполных триста рублей, — весьма скудная студенческая стипендия в настоящее время; да и тогда это было очень в обрез, хотя слушание лекций и стоило всего сорок рублей.
Через все это я и
прошел, благодаря, главным образом, моему на иной взгляд порывистому и необдуманному шагу — переходу в Дерптский
университет на другой факультет.
Все самое характерное, через что
прошел герой романа Телепнев в"Ливонских Афинах" — испытал в общих чертах и я, и мне пришлось бы неминуемо повторяться здесь, если б я захотел давать заново подробности о тогдашнем Дерпте,
университете, буршах, физиономии города.
Русские в Дерпте, вне студенческой сферы, держались, как всегда и везде — скорее разрозненно. И только в последние два года моего житья несколько семейств из светско-дворянского общества делали у себя приемы и сближались с немецкими"каксами". Об этом я поговорю особо, когда перейду к итогам тех знакомств и впечатлений, через какие я
прошел, как молодой человек, вне
университета.
Через такой эксперимент я еще не
проходил во всю мою долгую студенческую жизнь в двух
университетах.
Кажется, он происходил из духовного звания, воспитался и учился в провинции, в Пензе, вряд ли
прошел через
университет, держался особняком, совсем не был вхож в тогдашние бойкие журнальные кружки.
И он действительно
ходил к этому бывшему попечителю Московского
университета, и тот любил с ним беседовать.
А их были и тогда тысячи в Латинском квартале. Они
ходили на медицинские лекции, в анатомический театр, в кабинеты, в клиники.
Ходили — но далеко не все — на курсы юридического факультета. Но Сорбонна, то есть главное ядро парижского
Университета с целыми тремя факультетами, была предоставлена тем, кто из любопытства заглянет к тому или иному профессору. И в первый же мой сезон в «Латинской стране» я, ознакомившись с тамошним бытом студенчества, больше уже не удивлялся.
Меня лечил молодой профессор терапии,
ходил ко мне и мой товарищ по Дерпту Л-ский, в то время уже доцент Киевского
университета.
Неточные совпадения
Когда он
ходил в
университет, то обыкновенно, — чаще всего, возвращаясь домой, — случалось ему, может быть, раз сто, останавливаться именно на этом же самом месте, пристально вглядываться в эту действительно великолепную панораму и каждый раз почти удивляться одному неясному и неразрешимому своему впечатлению.
Замечательно, что Раскольников, быв в
университете, почти не имел товарищей, всех чуждался, ни к кому не
ходил и у себя принимал тяжело.
В
университете Райский делит время, по утрам, между лекциями и Кремлевским садом, в воскресенье
ходит в Никитский монастырь к обедне, заглядывает на развод и посещает кондитеров Пеэра и Педотти. По вечерам сидит в «своем кружке», то есть избранных товарищей, горячих голов, великодушных сердец.
В те времена начальство
университетом не занималось, профессора читали и не читали, студенты
ходили и не
ходили, и
ходили притом не в мундирных сертуках à l'instar [вроде (фр.).] конноегерских, а в разных отчаянных и эксцентрических платьях, в крошечных фуражках, едва державшихся на девственных волосах.
А дом родительский меня преследовал даже в
университете в виде лакея, которому отец мой велел меня провожать, особенно когда я
ходил пешком.