Неточные совпадения
— Господин Боборыкин, вы пишете очень милые
вещи, но я больше тройки
поставить вам не могу.
Это был Теодор Бурдин, желавший показать этим, что он ценит дарование автора и желает
поставить"вполне литературную"
вещь.
Но и тогда еще, во второй половине 60-х годов, он только что
поставил новую оперу на театре Opera Comique свою последнюю
вещь.
В репертуаре русского театра не было перемены к лучшему. Островский
ставил по одной пьесе в год и далеко не лучшие
вещи, к которым я как рецензент относился — каюсь — быть может, строже, чем они того заслуживали, например, хотя бы к такой
вещи, как"Лес", которую теперь дают опять везде, и она очень нравится публике.
Он никогда ничего не ронял и
ставил вещь на место, как раз так, как она стояла, но как будто прикосновение его руки отнимало у изящной статуэтки всю ее ценность, и после его ухода она стояла пустой и ни на что не нужной.
Неточные совпадения
Но это говорили его
вещи, другой же голос в душе говорил, что не надо подчиняться прошедшему и что с собой сделать всё возможно. И, слушаясь этого голоса, он подошел к углу, где у него стояли две пудовые гири, и стал гимнастически поднимать их, стараясь привести себя в состояние бодрости. За дверью заскрипели шаги. Он поспешно
поставил гири.
Я взошел в хату: две лавки и стол, да огромный сундук возле печи составляли всю ее мебель. На стене ни одного образа — дурной знак! В разбитое стекло врывался морской ветер. Я вытащил из чемодана восковой огарок и, засветив его, стал раскладывать
вещи,
поставив в угол шашку и ружье, пистолеты положил на стол, разостлал бурку на лавке, казак свою на другой; через десять минут он захрапел, но я не мог заснуть: передо мной во мраке все вертелся мальчик с белыми глазами.
— Да у вас, батюшка Константин Федорович, весь пойдет в дело. Уж эдакого умного человека во всем свете нельзя сыскать. Ваше здоровье всяку
вещь в место
поставит. Так уж прикажите принять.
Лариса (
ставит корзинку на стол и рассматривает
вещи в коробочке). Это Вася-то подарил? Недурно. Какой милый!
«Надо искать работы», — напоминал он себе и снова двигался по бесчисленным залам Эрмитажа, рассматривая
вещи, удовлетворяясь тем, что наблюдаемое не
ставит вопросов, не требует ответов, разрешая думать о них как угодно или — не думать.