Неточные совпадения
Тогда же, в Париже, впервые встретил я у Вырубова (он у него и гостил) Е.В. де Роберти, еще очень молодого и франтоватого, любившего и тогда"французить", убежденного позитивиста, очень решительного в своих оценках и философских
идей, и
политических учений, и книг, и людей.
Мир на этих конгрессах служил только предлогом, а главная гостья была свобода и пропаганда революционных
идей, получивших тогда уже сильную
политическую окраску даже и в группе Бакунина с его русскими последователями и с оттенком анархизма и коммунистической доктрины.
И это было, в сущности, верно.
Идеи, социальные вопросы,
политические мечты и упования отвлекли его совсем от интересов и работы беллетриста.
— У нас развивается опасная болезнь, которую я назвал бы гипертрофией критического отношения к действительности. Трансплантация
политических идей Запада на русскую почву — необходима, это бесспорно. Но мы не должны упускать из виду огромное значение некоторых особенностей национального духа и быта.
Огромное значение, которое приобрела у нас публицистическая литературная критика во вторую половину XIX в., объясняется тем, что, по цензурным условиям, лишь в форме критики литературных произведений можно было выражать философские и
политические идеи.
Причины, заставившие меня так поступить, —
политические идеи моего отца и нежелание его, чтобы я служил в войсках республики.
Неточные совпадения
Что искусство, что самая слава перед этими сладкими бурями! Что все эти дымно-горькие, удушливые газы
политических и социальных бурь, где бродят одни
идеи, за которыми жадно гонится молодая толпа, укладывая туда силы, без огня, без трепета нерв? Это головные страсти — игра холодных самолюбий,
идеи без красоты, без палящих наслаждений, без мук… часто не свои, а вычитанные, скопированные!
Я понимаю
политических деятелей, понимаю всех этих борцов за
идею.
Отвращение от конкретной сложности общественно-политических задач бывает у нас часто результатом моноидеизма, когда человек целиком захвачен одной какой-нибудь
идеей, моральной или религиозной или социальной, но непременно в смысле спасения человечества одним каким-нибудь способом, одним путем.
Я никогда не был ни
политическим деятелем, ни
политическим публицистом, я был моралистом, защищавшим свою
идею человека в эпоху, враждебную человеку.
И даже более: довольно долго после этого самая
идея власти, стихийной и не подлежащей критике, продолжала стоять в моем уме, чуть тронутая где-то в глубине сознания, как личинка трогает под землей корень еще живого растения. Но с этого вечера у меня уже были предметы первой «
политической» антипатии. Это был министр Толстой и, главное, — Катков, из-за которых мне стал недоступен университет и предстоит изучать ненавистную математику…