Неточные совпадения
Писемский перешел в Москву к Каткову в"Русский вестник"и вскоре уехал из Петербурга. В качестве литературного критика он отрекомендовал мне москвича, своего приятеля Е.Н.Эдельсона, считавшегося знатоком художественной
литературы. Он перевел"Лаокоона"Лессинга и долго
писал в московских журналах и газетах
о беллетристике и театре.
Он совсем не был начитан по иностранным
литературам, но отличался любознательностью по разным сферам русской письменности, знал хорошо провинцию, купечество, мир старообрядчества,
о котором и стал
писать у меня, и в этих, статьях соперничал с успехом с тогдашним специалистом по расколу П.И.Мельниковым.
И
о его идеях и методах по истории пластики и художественной
литературы я еще тогда, живя в Париже,
написал этюд (он напечатан был во"Всемирном труде") под заглавием:"Анализ и систематика Тэна".
Мне представлялся очень удачный случай побывать еще раз в Праге — в первый раз я был там также, и я, перед возвращением в Париж, поехал на эти празднества и
писал о них в те газеты, куда продолжал корреспондировать. Туда же отправлялся и П.И.Вейнберг. Я его не видал с Петербурга, с 1865 года. Он уже успел тем временем опять"всплыть"и получить место профессора русской
литературы в Варшавском университете.
Неточные совпадения
— Еду мимо, вижу — ты подъехал. Вот что: как думаешь — если выпустить сборник
о Толстом, а? У меня есть кое-какие знакомства в
литературе. Может — и ты попробуешь
написать что-нибудь? Почти шесть десятков лет работал человек, приобрел всемирную славу, а — покоя душе не мог заработать. Тема! Проповедовал: не противьтесь злому насилием, закричал: «Не могу молчать», — что это значит, а? Хотел молчать, но — не мог? Но — почему не мог?
— Пригласил вас, чтоб лично вручить бумаги ваши, — он постучал тупым пальцем по стопке бумаг, но не подвинул ее Самгину, продолжая все так же: — Кое-что прочитал и без комплиментов скажу — оч-чень интересно! Зрелые мысли, например:
о необходимости консерватизма в
литературе. Действительно, батенька, черт знает как начали
писать; смеялся я, читая отмеченные вами примерчики: «В небеса запустил ананасом, поет басом» — каково?
— Не
пиши, пожалуйста, только этой мелочи и дряни, что и без романа на всяком шагу в глаза лезет. В современной
литературе всякого червяка, всякого мужика, бабу — всё в роман суют… Возьми-ка предмет из истории, воображение у тебя живое,
пишешь ты бойко. Помнишь,
о древней Руси ты
писал!.. А то далась современная жизнь!.. муравейник, мышиная возня: дело ли это искусства!.. Это газетная
литература!
Сам он лишен серьезного нравственного характера, и все, что он
пишет о серьезности официальной власти, остается для него безответственной игрой и забавой
литературы.
В
литературе о банном быте Москвы ничего нет. Тогда все это было у всех на глазах, и никого не интересовало
писать о том, что все знают: ну кто будет читать
о банях? Только в словаре Даля осталась пословица, очень характерная для многих бань: «Торговые бани других чисто моют, а сами в грязи тонут!»