Я бросился сначала в контору, и там издатель журнала, узнав, что в"Искре"возмущены и собираются
начать историю, добыл тотчас же последнюю корректуру из типографии и отдал мне ее, указав место, где рукою Писемского была вставлена та обидная для"Искры"фраза.
Неточные совпадения
„Обыкновенную
историю“ мы прочли еще гимназистами, и в
начале 50-х годов, то есть в проезд Гончарова Казанью, его считали уже „знаменитостью“. Она и тогда могла приобретаться одной повестью.
Курс Спасовича был двойной: право с его теорией и
история судебных учреждений,
начиная с древности.
В нашей критике вопрос этот вообще до сих пор недостаточно обработан, и только в самое последнее время в этюдах по
истории нашей словесности
начали появляться более точные исследования на эту тему.
Самая ужасная — это доля тех, кого вдруг, неизвестно почему,
начнут подозревать. Пример Бенни — не единственный в
истории нашей интеллигенции 60-х годов.
И я помню, что в Лондоне в одном светском салоне одна титулованная старушка — без всякой надобности — заговорила со мною по-французски и
начала мне рассказывать
историю о кораблекрушении, где она могла погибнуть. Я только и понял, что, кажется, это происходило на море; но больше ровно ничего!
Я вспомнил тогда, что один из моих собратов (и когда-то сотрудников), поэт Н.В.Берг, когда-то хорошо был знаком с
историей отношений Тургенева к Виардо, теперь только отошедшей в царство теней (я пишу это в
начале мая 1910 года), и он был того мнения, что, по крайней мере тогда (то есть в конце 40-х годов), вряд ли было между ними что-нибудь серьезное, но другой его бывший приятель Некрасов был в ту же эпоху свидетелем припадков любовной горести Тургенева, которые прямо показывали, что тут была не одна"платоническая"любовь.
Неточные совпадения
Публика
начала даже склоняться в пользу того мнения, что вся эта
история есть не что иное, как выдумка праздных людей, но потом, припомнив лондонских агитаторов [Даже и это предвидел «Летописец»!
Несмотря на то, что недослушанный план Сергея Ивановича о том, как освобожденный сорокамиллионный мир Славян должен вместе с Россией
начать новую эпоху в
истории, очень заинтересовал его, как нечто совершенно новое для него, несмотря на то, что и любопытство и беспокойство о том, зачем его звали, тревожили его, — как только он остался один, выйдя из гостиной, он тотчас же вспомнил свои утренние мысли.
Все присутствующие изъявили желание узнать эту
историю, или, как выразился почтмейстер, презанимательную для писателя в некотором роде целую поэму, и он
начал так:
Даже из-за него уже
начинали несколько ссориться: заметивши, что он становился обыкновенно около дверей, некоторые наперерыв спешили занять стул поближе к дверям, и когда одной посчастливилось сделать это прежде, то едва не произошла пренеприятная
история, и многим, желавшим себе сделать то же, показалась уже чересчур отвратительною подобная наглость.
Даже бумага выпала из рук Раскольникова, и он дико смотрел на пышную даму, которую так бесцеремонно отделывали; но скоро, однако же, сообразил, в чем дело, и тотчас же вся эта
история начала ему очень даже нравиться. Он слушал с удовольствием, так даже, что хотелось хохотать, хохотать, хохотать… Все нервы его так и прыгали.