Неточные совпадения
Если бы за все пять лет забыть о том, что там, к востоку, есть обширная родиной что в ее центрах и даже в провинции началась работа общественного роста, что
оживились литература и пресса, что множество новых идей, упований, протестов подталкивало поступательное
движение России в ожидании великих реформ, забыть и не знать ничего, кроме своих немецких книг, лекций, кабинетов, клиник, то вы не услыхали бы с кафедры ни единого звука, говорившего о связи «Ливонских Афин» с общим отечеством Обособленность, исключительное тяготение к тому, что делается на немецком Западе и в Прибалтийском крае, вот какая нота слышалась всегда и везде.
Неточные совпадения
— Ведь вы только представьте себе, господа, — кричал Штофф, — мы поднимаем целый край. Мертвые капиталы получают
движение, возрождается несуществовавшая в крае промышленность, торговля
оживляется, земледелие процветает. Одним словом, это… это… это — воскресение из мертвых!
Действительно, рабочие кварталы, с осуществлением амнистии, как будто
оживились 69, но размеры
движения еще так ничтожны, что ни цели его, ни темперамент, ни шансы на успех — ничто не выяснилось.
Елена опустила руку в карман; старушка заметила это
движение, и лицо ее, сморщенное и желтое, но когда-то красивое,
оживилось.
Наконец сновидения сделались его жизнию, и с этого времени вся жизнь его приняла странный оборот: он, можно сказать, спал наяву и бодрствовал во сне. Если бы его кто-нибудь видел сидящим безмолвно перед пустым столом или шедшим по улице, то, верно бы, принял его за лунатика или разрушенного крепкими напитками; взгляд его был вовсе без всякого значения, природная рассеянность, наконец, развилась и властительно изгоняла на лице его все чувства, все
движения. Он
оживлялся только при наступлении ночи.
Они перешли в гостиную. Разговор не
оживлялся. Теркина сдерживал какой-то стыд взять Серафиму, привлечь ее к себе, воспользоваться вестью о смерти Рудича, чтобы хорошенько помириться с нею, сбросить с себя всякую горечь. Не одно присутствие Калерии стесняло его… Что-то еще более затаенное не позволяло ему ни одного искреннего
движения.