Но в эпоху ложного субъективизма так же мало находит человек самого себя, так же мало утверждает свою личность,
спасает свою индивидуальность, как и в эпоху ложного объективизма.
Неточные совпадения
Призрачно
спасти реальность, свободу, личность современная философия всегда сумеет, для этого существуют многочисленные орудия софистики и гносеологической эквилибристики.
Науку нужно
спасать, а не метафизику или теологию.
Поэтому истина
спасает, истина дает жизнь.
Объективизм морали и объективизм науки, под которые старый Кант подвел критический фундамент, нисколько не
спасают от трагедии пустой свободы, от ужаса субъективного произвола в самом дорогом и святом.
Плоть этого мира и плоть каждого из нас должна быть спасена для вечности, а для этого нужно не уходить из этого мира в другой, не ждать переселения души и естественного ее бессмертия, а соединять этот мир с Богом, участвовать в его вселенском спасении путем истории,
спасать плоть от смерти.
Может ли дитя смерти спастись и
спасти мир собственными силами?
Таинства язычества не
спасали от смерти — вот в чем их недостаточность.
Естественные религии организовали жизнь рода,
спасали человечество от окончательного распадения и гибели, создавали колыбель истории, той истории, которая вся покоится на натуральном роде, на естественном продолжении человечества во времени, но имеет своей конечной задачей преобразить человеческий род в богочеловечество, победив естественную стихию.
Жертва, принесенная человеком, его кровь и страдания, не может искупить греха, не
спасает, так как не соответствует всей безмерности содеянного преступления и не есть еще действие совместное с Богом, не есть еще богодейство.
Жертва не искупала греха, и не
спасало исполнение закона.
Он не насильственно
спасал, хотел любви и свободы, утверждал высшее достоинство человека.
Спасти от бесплодия и вырождения современную мистику можно только радикальным осознанием той истины, что мистика религиозная и церковная выше и полнее мистики нерелигиозной и нецерковной.
Дело в том, что пришло нам
спасать нашу землю; что гибнет уже земля наша не от нашествия двадцати иноплеменных языков, а от нас самих; что уже, мимо законного управленья, образовалось другое правленье, гораздо сильнейшее всякого законного.
Вы согласитесь, мой читатель, // Что очень мило поступил // С печальной Таней наш приятель; // Не в первый раз он тут явил // Души прямое благородство, // Хотя людей недоброхотство // В нем не щадило ничего: // Враги его, друзья его // (Что, может быть, одно и то же) // Его честили так и сяк. // Врагов имеет в мире всяк, // Но от друзей
спаси нас, Боже! // Уж эти мне друзья, друзья! // Об них недаром вспомнил я.
Неточные совпадения
Спасите!» Ходят бледные: // «Коли обман откроется, // Пропали мы совсем!» // Пошел бурмистр орудовать!
— Послали в Клин нарочного, // Всю истину доведали, — // Филиппушку
спасли. // Елена Александровна // Ко мне его, голубчика, // Сама — дай Бог ей счастие! // За ручку подвела. // Добра была, умна была,
Хвалилась мать — // Сынка
спасла… // Знать, солона // Слеза была!..
Денно и нощно Всевышнего // Молит: грехи отпусти! // Тело предай истязанию, // Дай только душу
спасти!