Человек отдается во власть настроений, причудливых переживаний, свободных от всякой нормы; после смерти Бога сам творит себе богов,
из себя пытается воссоздать потерянное бытие.
Неточные совпадения
Кант так далеко заходит в своем рационализме, что для него вся действительность, все живое бытие есть продукт знания, мышления: мир созидается категориями субъекта, и ничто не в силах
из этих тисков освободиться, ничего не является само по
себе, независимо от того, что навязывается субъектом.
Вера есть раскрытие в своем «я» иного, божественного, выход
из «я» и отдавание
себя высшему.
Чтобы пролить свет на это соотношение, нужно уяснить
себе природу логических законов, этих тисков,
из которых мы не можем вырваться.
В ней нет ничего трансцендентального, все исходит
из фактической данности, на которой она произвольно захотела
себя ориентировать.
Вера в естественное бессмертие сама по
себе бесплодна и безотрадна; для этой веры не может быть никакой задачи жизни и самое лучшее поскорее умереть, смертью отделить душу от тела, уйти
из мира.
Все монады,
из которых состоит творение, сами избрали свою судьбу в мире, свободно определили
себя к бытию в мире, подчиненном необходимости и тлению.
Человек ввергся в стихию звериного хаоса и мучительной историей, трудовым развитием, длительным процессом творчества должен выйти
из этого зверино-хаотического состояния, очеловечиться, стать во весь свой рост, освободиться
из плена для нового и окончательного избрания
себе бытия в Боге или небытия вне Бога.
«Свое» — вот слово, заключающее в
себе страшную иронию, так как ни один
из живших и живущих людей не может реально назвать это «будущее» своим; ни один человек не войдет в это будущее живым, войдут его истлевшие кости.
[Мистическое сектантство всех времен обыкновенно выходит
из истории, отказывается нести бремя истории, отсекает
себя от мирового единства.
У мистического сектантства всегда есть какая-то легкость сбрасывания с
себя бремени бытия вселенского, выход
из круговой поруки за зло,
из соборности.
Оккультически-сектантский тип потому с таким трудом принимает вселенски-церковное сознание, что чувствует
себя генералом в искусственно приподнятой атмосфере и не может совершить тот подвиг самоотречения, после которого
из генерала превращается в солдата или простого офицера в реальной жизни церкви.
«En route» заканчивается словами: «Если бы, — говорит Гюисманс, думая о писателях, которых ему трудно будет не увидеть, — если бы они знали, насколько они ниже последнего
из послушников, если бы они могли вообразить
себе, насколько божественное опьянение свинопасов траппистов мне интереснее и ближе всех их разговоров и книг!
"Было чего испугаться глуповцам, — говорит по этому случаю летописец, — стоит перед ними человек роста невеликого,
из себя не дородный, слов не говорит, а только криком кричит".
И в то время, когда обыскиваемые бесились, выходили
из себя и чувствовали злобное побуждение избить щелчками приятную его наружность, он, не изменяясь ни в лице, ни в вежливых поступках, приговаривал только: «Не угодно ли вам будет немножко побеспокоиться и привстать?» Или: «Не угодно ли вам будет, сударыня, пожаловать в другую комнату? там супруга одного из наших чиновников объяснится с вами».
— Врешь, чертов Иуда! — закричал, вышед
из себя, Тарас. — Врешь, собака! Ты и Христа распял, проклятый Богом человек! Я тебя убью, сатана! Утекай отсюда, не то — тут же тебе и смерть! — И, сказавши это, Тарас выхватил свою саблю.
Неточные совпадения
Почтмейстер. Да
из собственного его письма. Приносят ко мне на почту письмо. Взглянул на адрес — вижу: «в Почтамтскую улицу». Я так и обомлел. «Ну, — думаю
себе, — верно, нашел беспорядки по почтовой части и уведомляет начальство». Взял да и распечатал.
Городничий (бьет
себя по лбу).Как я — нет, как я, старый дурак? Выжил, глупый баран,
из ума!.. Тридцать лет живу на службе; ни один купец, ни подрядчик не мог провести; мошенников над мошенниками обманывал, пройдох и плутов таких, что весь свет готовы обворовать, поддевал на уду. Трех губернаторов обманул!.. Что губернаторов! (махнул рукой)нечего и говорить про губернаторов…
Жандарм. Приехавший по именному повелению
из Петербурга чиновник требует вас сей же час к
себе. Он остановился в гостинице.
«Это, говорит, молодой человек, чиновник, — да-с, — едущий
из Петербурга, а по фамилии, говорит, Иван Александрович Хлестаков-с, а едет, говорит, в Саратовскую губернию и, говорит, престранно
себя аттестует: другую уж неделю живет,
из трактира не едет, забирает все на счет и ни копейки не хочет платить».
Степени знатности рассчитаю я по числу дел, которые большой господин сделал для отечества, а не по числу дел, которые нахватал на
себя из высокомерия; не по числу людей, которые шатаются в его передней, а по числу людей, довольных его поведением и делами.