Неточные совпадения
Основное верование христианского
мира есть верование
в громовое чудо мировой
истории,
в чудо воскресения Христа.
«Переживание» мы находим не только
в душе человека, но и
в душе
мира,
в истории,
в культуре.
Понять смысл
истории мира значит понять провиденциальный план творения, оправдать Бога
в существовании того зла, с которого началась
история, найти место
в мироздании для каждого страдающего и погибающего.
Вопрос о смысле
истории и есть вопрос о происхождении зла
в мире, о предмирном грехопадении и об искуплении.
Началось дело осуществления лжебытия, началась трагическая
история мира,
в основу которой было положено преступление.
В грехопадении произошло смешение бытия с небытием, истины с ложью, жизни со смертью, и
история мира призвана Провидением разделить эти два царства, действительное и призрачное.
Земная
история приобретает абсолютный религиозный смысл,
в ней все единственно и неповторимо,
в ней совершается искупление и спасение
мира.
Индийская идея метемпсихоза чужда и противна христианскому сознанию, так как противоречит религиозному смыслу земной
истории человечества,
в которой совершается искупление и спасение
мира, являлся Бог
в конкретном образе человека,
в которой Христос был единственной, неповторимой точкой сближения и соединения Бога и человечества.
На земле,
в земной
истории человечества есть абсолютное касание иного
мира, и точка этого касания единична и неповторима
в своей конкретности.
Ясно, что множественность и повторяемость
в индийской философии и религии, отрицание смысла конкретной
истории, допущение скитания душ по разным краям бытия, по темным коридорам и индивидуального спасения этих душ путем превращения
в новые и новые формы — все это несовместимо с принятием Христа и с надеждой на спасительный конец
истории мира.
Идея переселения души, отделения души от плоти этого
мира и перехода из этого
мира в совершенно иной, противоположна вере
в воскресение плоти и космическое спасение человечества и
мира путем Церкви и
истории.
Плоть этого
мира и плоть каждого из нас должна быть спасена для вечности, а для этого нужно не уходить из этого
мира в другой, не ждать переселения души и естественного ее бессмертия, а соединять этот
мир с Богом, участвовать
в его вселенском спасении путем
истории, спасать плоть от смерти.
Вот почему христианское учение о воскресении плоти утверждает смысл жизни
в этом
мире, смысл мировой
истории, оправдывает мировую культуру.
Дуалистический спиритуализм не может признать смысла жизни и смысла
истории; для него выгоднее как можно скорейшая смерть, естественный переход
в другой, лучший
мир.
Свобода должна быть возвращена человечеству и
миру актом божественной благодати, вмешательством самого Бога
в судьбы мировой
истории.
Нельзя осмыслить
мира и мировую
историю помимо идеи Троичности Божества, необходимо поставить
в центре мировой трагедии Логос.
История мира зачалась
в диалектике Троичности и
в ней лишь предвечно разрешается.
Духа
в истории мира не было бы соборного действия Промысла, не было бы отблеска Божества на всем, что творится
в истории, во вселенской культуре,
в общественности, не было бы космического единства человечества.
Тот же диалектический процесс совершается
в творении, но таинственно отраженным:
история мира проходит эпохи Отца, Сына и Духа.
В основе
истории мира лежит зло, первородный грех, до времени совершенный.
Существование зла
в мире не только не есть аргумент
в пользу атеизма, не только не должно восстанавливать против Бога, но и приводит к сознанию высшего смысла жизни, великой задачи мировой
истории.
История мира протекает
в состоянии распада всех частей и их взаимной скованности.
Процесс
истории не есть прогрессирующее возвращение человечества к Богу по прямой линии, которое должно закончиться совершенством этого
мира: процесс
истории двойствен; он есть подготовление к концу,
в котором должно быть восстановлено творение
в своей идее,
в своем смысле, освобождено и очищено человечество и
мир для последнего выбора между добром и злом.
История потому только и имела смысл, потому только
в ней можно было увидеть божественный план, что
в истории должен был явиться Мессия — Христос, что
мир исторически готовился к Его явлению.
Христос есть единственная, неповторимая точка соединения божеского и человеческого; только однажды
в истории мира можно было увидеть Бога во плоти, притронуться к Нему, прикоснуться к Его телу, ощутить Его близость.
Только однажды
в истории мира была дана возможность увидеть Бога
в человеческом образе, и то было чудом
истории, единственным по своему значению, чудесным фактом искупления и спасения.
И до сих пор
мир не понимает, почему Христос не пришел
в силе и славе, почему не явил Своей божественной мощи, почему так бессильна религия Христа
в истории, почему христианство получает удар за ударом и не удается, не устраивает этого
мира.
В конце мировой
истории Христос явится как Царь, явит
миру Свою силу и славу, будет властвовать над
миром,
миру обещано наступление Его тысячелетнего царства.
Великое чудо, которого ждет человек и с ним весь
мир, — когда все наши мертвецы встанут из гробов и оживут, совершится лишь
в конце
истории, к нему все мы должны готовиться.
В воскресении Христа был один раз за всю мировую
историю абсолютно отменен порядок природы, был дан реальный пример преображения
мира.
В истории мира произошел космический переворот, началось подлинно новое летосчисление, и не могут объяснить этой чудесной роли Иисуса те, которые видят
в Нем только человека, хотя бы и самого необыкновенного.
И весь крещеный христианский
мир, даже потеряв высшее религиозное сознание того, кто был Иисус,
в мистической своей стихии чувствует, что
в Нем скрыта великая тайна, что с Ним связана величайшая проблема мировой
истории.
Христианская
история была прохождением через ряд искушений, тех дьявольских искушений, которые были отвергнуты Христом
в пустыне: искушением царством этого
мира, искушением чудом и искушением хлебами.
Человечество, как бы предоставленное самому себе
в делах этого
мира,
в историческом творчестве культуры и общественности, беспомощно строило свою антропологию, свое человеческое учение об обществе и о пути
истории.
Богочеловек явился
в мир; мистический акт искупления совершился, но богочеловеческий путь
истории еще не был найден, все еще оставалось обширное поле для подмены божеского человеческим, для соблазнов князя этого
мира, который всегда охотно подсказывает, как лучше устроить
мир, когда Дух Святой не вдохновляет еще человечества.
Исключительно аскетическое религиозное сознание отворачивалось от земли, от плоти, от
истории, от космоса, и потому на земле,
в истории этого
мира языческое государство, языческая семья, языческий быт выдавались за христианские, папизм и вся средневековая религиозная политика назывались теократией.
Только новое религиозное сознание может осмыслить все, что произошло нового с человеком, может ответить на его недоумение, излечить его от тяжкой болезни дуализма, которой страдало все христианство
в истории и которое передалось
миру, с христианством порвавшему.
Рационалистическое сознание мешает им принять идею конца
истории и
мира, которая предполагается их неясными чувствами и предчувствиями; они защищают плохую бесконечность, торжествующую
в жизни натурального рода.
Апокалипсические пророчества говорят о грядущем разделении
мира, об образовании
в конце
истории как царства князя этого
мира, так и царства Христова.
Теория прогресса
в обыденном сознании бестрагична — это прекраснодушная теория, которая хотя и утверждает страдальческий и кровавый путь
истории, но верит, что все идет к лучшему
в этом лучшем из
миров.
Только
в свете религиозного сознания видна двойственность исторических судеб человечества, видно грядущее
в мире разделение на конечное добро и конечное зло, виден трагический и трансцендентный конец
истории, а не благополучный и имманентный.
Смысл мировой
истории не
в благополучном устроении, не
в укреплении этого
мира на веки веков, не
в достижении того совершенства, которое сделало бы этот
мир не имеющим конца во времени, а
в приведении этого
мира к концу,
в обострении мировой трагедии,
в освобождении тех человеческих сил, которые призваны совершить окончательный выбор между двумя царствами, между добром и злом (
в религиозном смысле слова).
В святых происходило индивидуальное обожение человеческой природы; это обожение должно начаться
в истории, чтобы привести
мир к обществу святых — благому результату мировой
истории.
Беда не
в том, что христианский
мир отверг язычество, беда
в том, что христианская
история была двойственна, что
мир стал язычески-христианским, что весь он был проникнут дуалистическим сознанием.
Мировая душа оплодотворяется Логосом, принимает
в себя Христа,
мир должен встретиться
в конце
истории с Христом, как невеста с женихом своим.
История мира есть
история страдальческая, но смысл
мира в исходе из страдания, т. е.
в победе над злом.
И задача мировой
истории есть победа над злой волей
в мире, над корнем зла, а не механическое устроение счастья.
Ожидание мессианского исхода, страшного суда над злом и торжества царства Божьего
в мире проходит через всю мировую
историю.
Критическое, рациональное сознание хочет вогнать мистику внутрь,
в субъективность,
в переживание,
в темный угол, не оставляя для нее места
в объективном,
в Божьем
мире,
в истории,
в космосе, которые целиком отдаются во власть рациональности.
В индийской мистике все достижения являются результатом бесповоротного отсечения от плоти
мира, от
истории мира, а не преосуществления плоти, не преображения, завоеванного
историей.