Они сводят причинность исключительно к функциональному соотношению и пытаются даже совсем отделаться от причинности, слишком, по их
мнению, зараженной метафизикой.
Человеческая стихия была, с одной стороны, принижена христианством в истории, а с другой — ложно возвеличена в лице папы, царя, иерархии, в человеческом быте и человеческих
мнениях, выданных за божеские.
Его не интересует вопрос о том, «повинен ли в адюльтере господин такой-то с госпожой такой-то», к чему, по его
мнению, свелась вся почти французская литература.