Неточные совпадения
Великой России
уже нет, и нет стоявших перед ней мировых
задач, которые я старался по-своему осмыслить.
Теперь
уж иная
задача стоит перед нами, да и перед всем миром.
И справедливость мировых
задач России предопределена
уже духовными силами истории.
Россия так глубоко вовлечена в самую гущу мировой жизни, что никакая русская лень и инерция не могут
уже отклонить ее от решения основных
задач своей истории.
Ныне мы вступаем в новый период русской и всемирной истории, и старые, традиционные идеи не годны
уже для новых мировых
задач, которые ставит перед нами жизнь.
Но можно ли сказать, что великие исторические
задачи уже кончились и что остается лишь сохранение установившегося?
Это не есть от века предрешенное,
уже в онтологическом порядке осуществленное преимущество России, это — стоящая перед нами свободная творческая
задача грядущей жизни.
Важнее всего было то, что у Крутицына, при самом выходе со школьной скамьи, существовала
уже задача, довольно, правда, отдаленная и смутная, но все-таки, до известной степени, определявшая его внутренний мир.
Неточные совпадения
Во всяком случае, в видах предотвращения злонамеренных толкований, издатель считает долгом оговориться, что весь его труд в настоящем случае заключается только в том, что он исправил тяжелый и устарелый слог «Летописца» и имел надлежащий надзор за орфографией, нимало не касаясь самого содержания летописи. С первой минуты до последней издателя не покидал грозный образ Михаила Петровича Погодина, и это одно
уже может служить ручательством, с каким почтительным трепетом он относился к своей
задаче.
Не в полной памяти прошел он и в ворота своего дома; по крайней мере, он
уже прошел на лестницу и тогда только вспомнил о топоре. А между тем предстояла очень важная
задача: положить его обратно, и как можно незаметнее. Конечно, он
уже не в силах был сообразить, что, может быть, гораздо лучше было бы ему совсем не класть топора на прежнее место, а подбросить его, хотя потом, куда-нибудь на чужой двор.
— Я теперь
уже не тот заносчивый мальчик, каким я сюда приехал, — продолжал Аркадий, — недаром же мне и минул двадцать третий год; я по-прежнему желаю быть полезным, желаю посвятить все мои силы истине; но я
уже не там ищу свои идеалы, где искал их прежде; они представляются мне… гораздо ближе. До сих пор я не понимал себя, я задавал себе
задачи, которые мне не по силам… Глаза мои недавно раскрылись благодаря одному чувству… Я выражаюсь не совсем ясно, но я надеюсь, что вы меня поймете…
К этой неприятной для него
задаче он приступил у нее на дому, в ее маленькой уютной комнате. Осенний вечер сумрачно смотрел в окна с улицы и в дверь с террасы; в саду, под красноватым небом, неподвижно стояли деревья,
уже раскрашенные утренними заморозками. На столе, как всегда, кипел самовар, — Марина, в капоте в кружевах, готовя чай, говорила, тоже как всегда, — спокойно, усмешливо:
И чем более наблюдал он любителей споров и разногласий, тем более подозрительно относился к ним. У него возникало смутное сомнение в праве и попытках этих людей решать
задачи жизни и навязывать эти решения ему. Для этого должны существовать другие люди, более солидные, менее азартные и
уже во всяком случае не полубезумные, каков измученный дядя Яков.