Неточные совпадения
Государственная власть всегда
была внешним, а не внутренним
принципом для безгосударственного русского народа; она не из него созидалась, а приходила как бы извне, как жених приходит к невесте.
Национальность и борьба за ее бытие и развитие не означает раздора в человечестве и с человечеством и не может
быть в
принципе связываема с несовершенным, не пришедшим к единому состоянием человечества, подлежащим исчезновению при наступлении совершенного единства.
Но человек выше субботы, и суббота не должна
быть абсолютным
принципом жизни.
И потому абсолютное не должно
быть насильственным, внешним и формальным навязыванием относительному трансцендентных начал и
принципов, а может
быть лишь имманентным раскрытием высшей жизни в относительном.
Духовно возрожденный человек и народ по-иному
будут делать политику, чем те, что провозглашают внешние абсолютные
принципы и отвлеченные начала.
Демократия не может
быть в
принципе, в идее ограничена сословными и классовыми привилегиями, внешне-общественными аристократиями, но она должна
быть ограничена правами бесконечной духовной природы человеческой личности и нации, ограничена истинным подбором качеств.
Единственный примиримый с христианством
принцип есть утверждение неотъемлемых прав человека.
И сам
принцип прав человека
был искажен, он не означал прав духа против произвола кесаря, он включен
был в царства кесаря и означал не столько права человека, как духовного существа, сколько права гражданина, т. е. существа частичного.
Следовательно, если вы приобретете себе исключительное право ходить в баню, то ясно, что этим самым приобретете и исключительное право опрятности; ясно, что на вас будут указывать и говорить: «Вот люди, которые имеют право ходить в баню, тогда как прочие их соотечественники вынуждены соскабливать с себя грязь ножом или стеклом!» Ясно, что у вас
будет принцип!
Неточные совпадения
Степан Аркадьич знал, что когда Каренин начинал говорить о том, что делают и думают они, те самые, которые не хотели принимать его проектов и
были причиной всего зла в России, что тогда уже близко
было к концу; и потому охотно отказался теперь от
принципа свободы и вполне согласился. Алексей Александрович замолк, задумчиво перелистывая свою рукопись.
— Да, но я выставляю другой
принцип, обнимающий
принцип свободы, — сказал Алексей Александрович, ударяя на слове «обнимающий» и надевая опять pince-nez, чтобы вновь прочесть слушателю то место, где это самое
было сказано.
Алексей Александрович сочувствовал гласному суду в
принципе, но некоторым подробностям его применения у нас он не вполне сочувствовал, по известным ему высшим служебным отношениям, и осуждал их, насколько он мог осуждать что-либо высочайше утвержденное. Вся жизнь его протекла в административной деятельности и потому, когда он не сочувствовал чему-либо, то несочувствие его
было смягчено признанием необходимости ошибок и возможности исправления в каждом деле.
Алексей Александрович доказывал, что обрусение Польши может совершиться только вследствие высших
принципов, которые должны
быть внесены Русскою администрацией.
Он
был верующий человек, интересовавшийся религией преимущественно в политическом смысле, а новое учение, позволявшее себе некоторые новые толкования, потому именно, что оно открывало двери спору и анализу, по
принципу было неприятно ему.