Неточные совпадения
Мы, волей
судьбы, выводимся в ширь всемирной
истории.
Вынужденное всемирной
историей обращение к интересам международным, к историческим
судьбам народов и их взаимоотношениям обращает также и внутрь жизни каждого народа, повышает и укрепляет национальное самочувствие и самосознание.
Много есть загадочного в русской
истории, в
судьбе русского народа и русского государства.
Христианский народ может сознать себя народом богоносным, христианским, народом-Мессией среди народов, может ощутить свое особое религиозное призвание для разрешения
судеб мировой
истории, нимало не отрицая этим другие христианские народы.
И очень наивна та философия
истории, которая верит, что можно предотвратить движение по этому пути мировой империалистической борьбы, которая хочет видеть в нем не трагическую
судьбу всего человечества, а лишь злую волю тех или иных классов, тех или иных правительств.
Современные люди, изнеженные, размягченные и избалованные буржуазно-покойною жизнью, не выносят не этой жестокости сердца человеческого, — сердца их достаточно ожесточены и в мирной жизни, — они не выносят жестокости испытаний, жестокости движения, выводящего из покоя, жестокости
истории и
судьбы.
Принявший
историю и историческую
судьбу принимает и движение со всей его болью и мучительностью.
Это есть главная трагедия
истории, трагедия свободы и необходимости, человеческой
судьбы и исторической
судьбы.
Думаю, что прежде всего я принес эсхатологическое чувство
судеб истории, которое западным людям и западным христианам было чуждо и, может быть, лишь сейчас пробуждается в них.
Неточные совпадения
— Философствовал, писал сочинение «
История и
судьба», — очень сумбурно и мрачно писал. Прошлым летом жил у него эдакий… куроед, Томилин, питался только цыплятами и овощами. Такое толстое, злое, самовлюбленное животное. Пробовал изнасиловать девчонку, дочь кухарки, — умная девочка, между прочим, и, кажется, дочь этого, Турчанинова. Старик прогнал Томилина со скандалом. Томилин — тоже философствовал.
— Интересно, что сделает ваше поколение, разочарованное в человеке? Человек-герой, видимо, антипатичен вам или пугает вас, хотя
историю вы мыслите все-таки как работу Августа Бебеля и подобных ему. Мне кажется, что вы более индивидуалисты, чем народники, и что массы выдвигаете вы вперед для того, чтоб самим остаться в стороне. Среди вашего брата не чувствуется человек, который сходил бы с ума от любви к народу, от страха за его
судьбу, как сходит с ума Глеб Успенский.
«Это не самая плохая из
историй борьбы королей с дворянством. Король и дворянство, — повторил он, ища какой-то аналогии. — Завоевал трон, истребив лучших дворян. Тридцать лет царствовал. Держал в своих руках
судьбу Пушкина».
Красота, исполненная ума, — необычайная сила, она движет миром, она делает
историю, строит
судьбы; она, явно или тайно, присутствует в каждом событии.
Нехлюдову было очень грустно. Ему было грустно преимущественно оттого, что отказ Сената утверждал это бессмысленное мучительство над невинной Масловой, и оттого, что этот отказ делал еще более трудным его неизменное решение соединить с ней свою
судьбу. Грусть эта усилилась еще от тех ужасных
историй царствующего зла, про которые с такой радостью говорил адвокат, и, кроме того, он беспрестанно вспоминал недобрый, холодный, отталкивающий взгляд когда-то милого, открытого, благородного Селенина.