Русский человек будет грабить и наживаться нечистыми путями, но при этом он никогда не будет почитать
материальные богатства высшей ценностью, он будет верить, что жизнь св. Серафима Саровского выше всех земных благ и что св.
Марфин сначала вспыхнул, а потом сильно нахмурился; Ченцов не ошибся в расчете: Егору Егорычу более всего был тяжел разговор с племянником о масонстве, ибо он в этом отношении считал себя много и много виноватым; в дни своих радужных чаяний и надежд на племянника Егор Егорыч предполагал образовать из него искреннейшего, душевного и глубоко-мысленного масона; но, кроме того духовного восприемства, думал сделать его наследником и всего своего
материального богатства, исходатайствовав вместе с тем, чтобы к фамилии Ченцов была присоединена фамилия Марфин по тому поводу, что Валерьян был у него единственный родственник мужского пола.
Неточные совпадения
— «И, что всего замечательнее, эту свою нелюбовь она распространяет даже на
богатство материальное, инстинктивно сознавая его символическую связь с общей идеей культуры». Символическую? — вопросительно повторил Дронов, закрыв глаза. — Символическую? — еще раз произнес он, взмахнув гранками.
В его глазах передвигаются центры человеческой индустрии, в его глазах
материальные и умственные
богатства перемещаются из одних рук в другие, а он продолжает думать, что все это не более как случайность и спешит заткнуть ту или другую дыру и сделать некоторые ничтожные поправки в обветшавшем здании табели о рангах.
Папа, раб рабов божиих, смиренный пастырь, отец духовный, — стяжал
богатства и
материальные силы.
Единственно возможное и действительное средство для его спасения и охранения состоит в том, чтобы обратиться к святейшему папе и признать над собою его духовную и светскую власть…» В таком же роде и современные, хоть бы французские, писатели сочиняют: один мелодраму — для доказательства, что
богатство ничего не приносит, кроме огорчений, и что, следовательно, бедняки не должны заботиться о
материальном улучшении своей участи; другой роман — для убеждения в том, что люди сладострастные и роскошные чрезвычайно полезны для развития промышленности и что, следовательно, люди, нуждающиеся в работе, должны всей душою желать, чтобы побольше было в высших классах роскоши и расточительности и т. п.
Но если тот, кому выпало на долю быть «богатым», легко становится рабом своего
богатства, то «бедный», который лишен
материальных благ, может стать рабом похоти
богатства, одержимым завистью.