Неточные совпадения
Обращение к международному и всемирно-историческому обостряет чувство
ценности собственной национальности и сознание ее задач в мире.
Исторические инстинкты и
историческое сознание у русских интеллигентов почти так же слабы, как у женщин, которые почти совершенно лишены возможности стать на точку зрения
историческую и признать
ценности исторические.
С точки зрения благополучия нынешнего поколения можно согласиться на постыдный мир, но это невозможно с точки зрения
ценности национальности и ее
исторической судьбы.
Историческая жизнь есть самостоятельная реальность, и в ней есть самостоятельные
ценности.
К таким реальностям и
ценностям принадлежит национальность, которая есть категория конкретно-историческая, а не отвлеченно-социологическая.
Мы должны раскрыть свою душу и свое сознание для конкретной и многообразной
исторической действительности, обладающей своими специфическими
ценностями.
Мы должны признать реальность нации и
ценность национально-исторических задач.
Цель жизни народов — не благо и благополучие, а творчество
ценностей, героическое и трагическое переживание своей
исторической судьбы.
Самобытной
исторической действительности, обладающей своими самостоятельными
ценностями и оценками, все эти направления не признавали.
Для чисто моралистической точки зрения, переносящей на
историческую действительность моральные категории личной жизни, не существует
исторических задач и
ценностей жизни
исторической, как самостоятельной сферы.
Я верю, что мировое преобладание России и Англии повысило бы
ценности исторического бытия человечества, способствовало бы объединению Востока и Запада и дало бы простор всякому индивидуальному
историческому существованию.
Нам, русским, необходимо духовное воодушевление на почве осознания великих
исторических задач, борьба за повышение
ценности нашего бытия в мире, за наш дух, а не на почве того сознания, что немцы злодеи и безнравственны, а мы всегда правы и нравственно выше всех.
Историческая динамика предполагает нарушение экилибра и того, что уже слишком привыкли считать справедливым, предполагает прохождение через то, что может показаться несправедливым, признание
ценностей иных, чем
ценность отвлеченной, охраняющей справедливости.
Можно допустить, что Сам Бог предоставляет своим Народам свободу в постановке динамических
исторических задач и в их выполнении, не насилует их, когда они борются за творчество более высоких
ценностей.
Другие смотрят на войну с сверхличной,
исторической, мировой точки зрения, с точки зрения
ценности национальности, государственности,
исторических задач,
исторической судьбы народов и всего человечества.
Более углубленный, более религиозный взгляд на человека ведет к открытию в нем, в его глубине всего
исторического, мирового, всех сверхличных
ценностей.
Тот взгляд на жизнь, который я называю
историческим лишь в противоположность частному и который, в сущности, религиозный, —
ценности ставит выше блага, он принимает жертвы и страдания во имя высшей жизни, во имя мировых целей, во имя человеческого восхождения.
Для
исторического, обращенного к мировым
ценностям взгляда на жизнь остается в силе заповедь Ницше: будьте жестки, тверды.
Прямолинейное применение абсолютных
ценностей духовной жизни к относительной
исторической жизни и относительным
историческим задачам основано на совершенно ложном сознании.
Неточные совпадения
Тареевский дуализм имеет большую
ценность, как критика ложности
исторических воплощений христианства, этот дуализм справедливо указывает на смешение символического с реальным, относительного с абсолютным.
Она имеет положительное значение, когда вечными началами признается свобода, справедливость, братство людей, высшая
ценность человеческой личности, которую нельзя превращать в средство, и имеет отрицательное значение, когда такими началами признаются относительные
исторические, социальные и политические формы, когда эти относительные формы абсолютизируются, когда
исторические тела, представляющиеся «органическими», получают санкцию священных, например монархия или известная форма собственности.
Хитрость
исторического разума господствует над всеми
ценностями.
Человек, со всеми дорогими ему
ценностями, превращается в материал истории,
исторической необходимости, которая есть вместе с тем
исторический логос.
Наоборот, познание в науках
исторических и социальных и в науках о духе и о
ценностях, т. е. в философии, носит менее общеобязательный характер именно потому, что предполагает большую духовную общность людей.