И я хочу верить, что нынешняя мировая война выведет Россию из этого безвыходного круга, пробудит в ней мужественный дух, покажет миру мужественный лик России, установит внутренне должное отношение европейского Востока и
европейского Запада.
Неточные совпадения
Я думал, что мировая война выведет
европейские народы за пределы Европы, преодолеет замкнутость
европейской культуры и будет способствовать объединению
Запада и Востока.
Она не училась у Европы, что нужно и хорошо, не приобщалась к
европейской культуре, что для нее спасительно, а рабски подчинялась
Западу или в дикой националистической реакции громила
Запад, отрицала культуру.
Мировая война приводит в исключительное соприкосновение мир
Запада и мир Востока, она соединяет через раздор, она выводит за границы
европейской культуры и
европейской истории.
Обратное движение с
Запада на Восток, по-видимому, является внутренне неизбежной диалектикой
европейской культуры.
Этого движения боялись народы Европы, чувствуя себя как бы неготовыми для него, и факт существования Турции с Константинополем у входа
Запада на Восток был выражением духовной незрелости
европейских народов.
Столь разнохарактерные явления, как империализм в политике и теософия в духовной жизни, одинаково симптоматичны для тяготения к выходу за пределы
европейской культуры, к движению с
Запада на Восток.
Славянский
Запад чувствовал себя более цивилизованным, носителем единой
европейской культуры.
И эти притязания германско-европейского централизма являются великим препятствием на путях соединения Востока и
Запада, т. е. решения основной задачи всемирной истории.
Старик сам увлекался, когда начинал рассказывать о чудесах современной техники, о том страшном движении вперед, которое совершается сейчас на
европейском Западе, о том, что должно сделать у нас.
Неточные совпадения
Пробегая глазами только по платьям и не добираясь до этих бритых голов, тупых взглядов и выдавшихся верхних челюстей, я забывал, где сижу: вместо крайнего Востока как будто на крайнем
Западе: цвет? в туалете — как у
европейских женщин.
В этом обществе была та свобода неустоявшихся отношений и не приведенных в косный порядок обычаев, которой нет в старой
европейской жизни, и в то же время в нем сохранилась привитая нам воспитанием традиция западной вежливости, которая на
Западе исчезает; она с примесью славянского laisser-aller, [разболтанности (фр.).] а подчас и разгула, составляла особый русский характер московского общества, к его великому горю, потому что оно смертельно хотело быть парижским, и это хотение, наверное, осталось.
Рационализм, этот смертельный грех
Запада, заложен уже в католичестве, в католической схоластике можно найти уже тот же рационализм и ту же власть необходимости, что и в
европейском рационализме нового времени, в философии Гегеля, в материализме.
До последнего обострения проблема Востока и
Запада пойдет лишь тогда, когда слишком реально станет перед всем христианским миром, призванным хранить христианское откровение о личности, опасность восточно-монгольской стихии безличности, допущенной уже внутрь американско-европейской цивилизации.
Устрялова (ч. I, стр. 317) выражается об этом таким образом: «Мудрый Алексей оставил своим преемникам государство сильное, благоустроенное, с явным перевесом над опаснейшею соперницею, Польшею, со всеми средствами к господству над
европейским севером, уважаемое на
западе, грозное на востоке и юге».