Неточные совпадения
Русское
государство давно уже признано
великой державой, с которой должны считаться все
государства мира и которая играет видную роль в международной политике.
Великие жертвы понес русский народ для создания русского
государства, много крови пролил, но сам остался безвластным в своем необъятном
государстве.
Мнение славянофилов о безгосударственности русского народа требует больших корректоров, так как оно слишком не согласуется с русской историей, с фактом создания
великого русского
государства.
Великий духовный подъем, выразившийся в польском мессианизме, произошел уже после гибели польского
государства.
Можно установить три идеи: мировая империя (Римская империя, империя Карла
Великого, империя Наполеона), множество суверенных наций
государств, стремящихся к состоянию равновесия; мировая федерация свободных наций, отказавшихся от суверенитета и согласных подчиниться мировой организации.
Германия была наиболее
велика и была вершиной европейской культуры не тогда, когда она была империей Бисмарка, а когда состояла из небольших
государств.
Великая культура Греции была связана с маленьким
государством.
Все же это ничем не унизит его, не отнимет ни чести, ни славы его как
великого государства, ни славы властителей его, а лишь поставит его с ложной, еще языческой и ошибочной дороги на правильную и истинную дорогу, единственно ведущую к вечным целям.
И вот люди, поставленные в такое положение, не только не видят своего рабства, но гордятся им, считая себя свободными гражданами
великих государств Британии, Франции, Германии, России, гордятся этим так же, как лакеи гордятся важностью тех господ, которым они служат.
Есть убеждение, что Россия, в качестве
великого государства, «известного своими натуральными богатствами», иначе и поступать не может. Мы на этот счет ничего не знаем и верим людям сведущим.
Воля русского народа есть воля тысячелетнего народа, который через Владимира Св. принял христианство, который собирал Россию при Великих Князьях Московских, который нашел выход из смутной эпохи, прорубил окно в Европу при Петре Великом, который выдвинул великих святых и подвижников и чтил их, создал
великое государство и культуру, великую русскую литературу.
Неточные совпадения
Чичиков начал как-то очень отдаленно, коснулся вообще всего русского
государства и отозвался с большою похвалою об его пространстве, сказал, что даже самая древняя римская монархия не была так
велика, и иностранцы справедливо удивляются…
— Это, конечно, главная линия раскола, — продолжал Радеев еще более певуче и мягко. — Но намечается и еще одна, тоже полезная: заметны юноши, которые учатся рассуждать не только лишь о печалях народа, а и о судьбах российского
государства, о
Великом сибирском пути к Тихому океану и о прочем, столь же интересном.
Простыми глазами сразу увидишь, что находишься по преимуществу в земледельческом
государстве и что недаром рука богдыхана касается однажды в год плуга как главного,
великого деятеля страны: всякая вещь обдуманно, не как-нибудь, применена к делу; все обработано, окончено; не увидишь кучки соломы, небрежно и не у места брошенной, нет упадшего плетня и блуждающей среди посевов козы или коровы; не валяется нигде оставленное без умысла и бесполезно гниющее бревно или какой-нибудь подобный годный в дело предмет.
— Совершенно обратно изволите понимать! — строго проговорил отец Паисий, — не церковь обращается в
государство, поймите это. То Рим и его мечта. То третье диаволово искушение! А, напротив,
государство обращается в церковь, восходит до церкви и становится церковью на всей земле, что совершенно уже противоположно и ультрамонтанству, и Риму, и вашему толкованию, и есть лишь
великое предназначение православия на земле. От Востока звезда сия воссияет.
Нельзя же двум
великим историческим личностям, двум поседелым деятелям всей западной истории, представителям двух миров, двух традиций, двух начал —
государства и личной свободы, нельзя же им не остановить, не сокрушить третью личность, немую, без знамени, без имени, являющуюся так не вовремя с веревкой рабства на шее и грубо толкающуюся в двери Европы и в двери истории с наглым притязанием на Византию, с одной ногой на Германии, с другой — на Тихом океане.