Неточные совпадения
«Русское» и
есть праведное, доброе, истинное,
божественное.
Это не
есть еще насыщение
Божественной пищей, это все еще натуралистическое насыщение.
Добыть себе относительную общественную свободу русским трудно не потому только, что в русской природе
есть пассивность и подавленность, но и потому, что русский дух жаждет абсолютной
Божественной свободы.
Россия
есть самостоятельная ценность в мире, не растворимая в других ценностях, и эту ценность России нужно донести до
божественной жизни.
Совершенное единство (общенациональное, общечеловеческое, космическое или
божественное)
есть высшая и наиболее полная форма бытия всей множественности индивидуальных существований в мире.
Германская религия
есть чистейшее монофизитство, признание лишь одной и единой природы —
божественной, а не двух природ —
божественной и человеческой, как в христианской религии.
Убийство, насилие, война
есть знак жизни относительной, исторически-телесной, не
божественной.
Творческая задача не
есть исполнение закона, не
есть дело
божественного фатума.
Слово само по себе божественно, и
божественный смысл слов может
быть выявлен лишь в атмосфере свободы, реализм слов в борьбе побеждает номинализм слов.
Но эта первоначальная органическая целостность
была не
божественным и райским состоянием, а природным и скованным состоянием.
В конце концов на большей глубине открывается, что Истина, целостная истина
есть Бог, что истина не
есть соотношение или тождество познающего, совершающего суждение субъекта и объективной реальности, объективного бытия, а
есть вхождение в
божественную жизнь, находящуюся по ту сторону субъекта и объекта.
Якобы героизм и бесстрашие отказа от всякой веры в высший, духовный,
божественный мир, от всяких утешений
есть тоже один из мифов нашего времени, одно из самоутешений.
Истина, единая цельная Истина
есть Бог, и познание Истины
есть вхождение в
божественную жизнь.
Познание истины не может
быть только человеческим познанием, но не может
быть и только
божественным познанием, как, например, в монистическом идеализме Гегеля, оно может
быть только богочеловеческим познанием.
Познание истины
есть творческая активность человека, который несет в себе образ и подобие Божие, т. е. заключает в себе и
божественный элемент.
Этот
божественный элемент
есть Божье Другое.
Недовольство человека конечным, устремленность к бесконечному
есть обнаружение
божественного в человеке, человеческое свидетельство о существовании Бога, а не только мира.
Допущение существования двух природ —
божественной и человеческой, которые могут
быть соединены, но не тождественны и не слиянны,
есть истина, непонятная объективирующему разуму, сверхразумная, ибо разум сам по себе склонен или к монизму, или к дуализму.
И то, что выше человека, т. е.
божественное, не
есть сила внешняя, над ним стоящая и им господствующая, а то, что в нем самом делает его вполне человеком,
есть его высшая свобода.
То, что теологи называют благодатью, сопоставляя ее с человеческой свободой,
есть действие в человеке
божественной свободы.
Благодать не
есть действующая извне сила, благодать
есть обнаружение
божественного в человеке.
Человек
есть также личность, т. е. духовное существо, несущее в себе образ
божественного.
Жизнь в
божественной необходимости
была бы бестрагична.
В человеке
есть божественная основа, Urund, о которой так хорошо говорил Туалер.
Но для мистики благодать
есть обнаружение из глубины, из первооснов
божественного начала в человеке.
Милостивые государи, вы на меня не посетуйте, что я и пробовать не могу описать вам, что тут произошло, когда барин излил кипящую смоляную струю на лик ангела и еще, жестокий человек, поднял икону, чтобы похвастать, как нашел досадить нам. Помню только, что пресветлый лик этот
божественный был красен и запечатлен, а из-под печати олифа, которая под огневою смолой самую малость сверху растаяла, струила вниз двумя потеками, как кровь в слезе растворенная…
Неточные совпадения
— То
есть знаю по репутации и по виду. Знаю, что он умный, ученый,
божественный что-то…. Но ты знаешь, это не в моей… not in my line, [не в моей компетенции,] — сказал Вронский.
— Ну, слышали: эта
божественная истина обходит весь мир. Хотите, принесу Прудона? Он у меня
есть.
Яков любил поговорить о «
божественном», и
выпить тоже любил, и потому поколебался.
Шумной и многочисленной толпой сели мы за стол. Одних русских
было человек двенадцать да несколько семейств англичан. Я успел заметить только белокурого полного пастора с женой и с детьми. Нельзя не заметить: крик, шум, везде дети, в сенях, по ступеням лестницы, в нумерах, на крыльце, — и все пастора. Настоящий Авраам — после
божественного посещения!
А это
было не ребячество, а беседа с собой, с тем истинным,
божественным собой, которое живет в каждом человеке.