Неточные совпадения
Гуссерль последовательно хочет изгнать из
философии Софию и истребить
философию как искусство, как
творчество.
Философия есть
творчество, а не приспособление и не послушание.
Философия — искусство, потому что она —
творчество.
Философия есть искусство познания в свободе через
творчество идей, противящихся мировой данности и необходимости и проникающих в запредельную сущность мира.
Философия не менее жизненна, чем наука, но это жизненность
творчества познания, переходящего пределы данного, а не жизненность приспособления познания к данному для самосохранения в нем.
Общеобязательность
философии предполагает уже высшую форму общения, так как в философском
творчестве есть героическое преодоление мировой необходимости, меньшему количеству людей доступное.
Его «L’évolution créatrice» блестяще критикует все научные теории развития и обосновывает
творчество, но строится наукообразно и в рабской зависимости от биологии [Замечательная книга Бергсона «L’évolution créatrice» [ «Творческая эволюция» (фр.).] вся проникнута двойственностью в понимании задач
философии.
Философия — власть человека через
творчество; наука — власть через послушание.
Это узаконение и нормировка человеческого
творчества в совершенстве выражены критической
философией.
Эта замечательная в своем роде
философия послушно отражает греховное бессилие человеческого
творчества и греховный разрыв субъекта и объекта, человека и мира.
Философия эта, по духу своему не творческая и не активная, а послушная и приспособленная, не допускает мысли о том, что греховно-ограниченное состояние человеческой природы, для которой невозможно
творчество бытия, может быть преодолено, что разрыв субъекта и объекта не вечен.
Романтическая творческая тоска глубоко связана с христианским чувством жизни, с христианской потусторонностью [Интересные мысли о романтизме и классицизме можно найти в книжке Жуссэна «Романтизм и эволюция
творчества», написанной в духе
философии Бергсона.
Творчество в искусстве, в
философии, в морали, в общественности переливается за границы своей сферы, не вмещается ни в какие классические нормы, обнаруживает порыв к трансцендентному.
И учение современной
философии об убыли, смерти бытия в
творчестве культуры связано с пантеистически-эманационным богосознанием.
Ортодоксальное православное сознание так же не допускает
творчества и боится его, как и ортодоксальное научное сознание [В этом отношении очень характерна и интересна книга С. Н. Булгакова «
Философия хозяйства».
Платонизм, который очень силен и в религии, и в
философии, и в науке, скорее статичен, чем динамичен, и в последнем смысле отрицает
творчество и признает лишь приближение к первообразам и идеям, превечно сущим [Платонизм оказалось возможным истолковать в духе когенианства.
Потому и ей не открывалась тайна
творчества [Радикальное и революционное осознание активного характера
философии можно найти у Н. Федорова.
Хозяйственный труд, как и всякий труд, не есть еще
творчество и предполагает несение послушания последствиям греха [С. Булгаков в своей интересной и показательной «
Философии хозяйства» хотел открыть софийность хозяйства, но в действительности открыл нетворческую, трудовую, послушную, ветхозаветную природу хозяйства.
Философия и наука есть неудача в творческом познании истины; искусство и литература — неудача в
творчестве красоты; семья и половая жизнь — неудача в
творчестве любви; мораль и право — неудача в
творчестве человеческих отношений; хозяйство и техника — неудача в творческой власти человека над природой.
Творчество этой эпохи по существу направлено на последнее, а не на предпоследнее, все ее достижения должны уже быть не символическими, а реалистическими, не культурными только, а бытийственными [Очень интересно говорит о культуре Н. Ф. Федоров: «Если объединение живущих для всеобщего воскрешения не совершается сознательно, то объединение сынов превращается в цивилизацию, в чуждость, враждебность, в разрушение, а вместо воскрешения является культура, т. е. перерождение, вырождение и наконец вымирание» («
Философия общего дела», с. 142–143).
Неточные совпадения
Конфликт создается ложными притязаниями науки на верховенство над человеческой жизнью, на способность авторитетно разрешать вопросы религии,
философии, морали, на способность давать директивы для
творчества духовной культуры.
Я не вижу никаких трудностей в том, чтобы признать существование буржуазного католичества, протестантства и православия, буржуазной
философии и морали, но отсюда не следует делать выводы, что истина духовного
творчества лежит в экономике и что не существует духовных ценностей, не зависимых от экономики.
Для осуществления социальной правды, для уничтожения эксплуатации человека человеком, для создания бесклассового общества совсем не нужно свободного
творчества,
философии и эстетических ценностей, вредна религиозная и мистическая настроенность, противоречит цели социальной революции аристократическое понимание духовной культуры.
Моя религиозная
философия, которая была вполне осознана и выражена лишь в книге «Смысл
творчества», отличалась от преобладающего течения.
В книге «
Философия свободы» я еще не освободился от предрассудков онтологической
философии и не вполне освободился от онтологизма и в книге «Смысл
творчества».