Многие сторонники и выразители культурного ренессанса оставались левыми, сочувствовали революции, но было охлаждение к социальным вопросам, была поглощенность новыми проблемами философского, эстетического, религиозного, мистического характера, которые
оставались чуждыми людям, активно участвовавшим в социальном движении.
Но целая половина католичества его почти не интересует, ему
остается чуждым католичество как власть, действующая в мировой истории, полная человеческой активности, в высшей степени волюнтаристическая.
Образование отняло у него силу делать пакости, — правда; но оно не дало ему силы противиться пакостям, которые делают другие; оно не развило в нем даже способности так вести себя, чтобы
оставаться чуждым всему гадкому, что кишит вокруг него.
Случается, что такие отношения кристаллизуются в привычку, и сердце девушки-ребенка
остается чуждым чувству любви в смысле проснувшейся страсти. Этот ее друг, почти брат, так навсегда и остается другом и братом.
Неточные совпадения
Положение нерешительности, неясности было все то же, как и дома; еще хуже, потому что нельзя было ничего предпринять, нельзя было увидать Вронского, а надо было
оставаться здесь, в
чуждом и столь противоположном ее настроению обществе; но она была в туалете, который, она знала, шел к ней; она была не одна, вокруг была эта привычная торжественная обстановка праздности, и ей было легче, чем дома; она не должна была придумывать, что ей делать.
И те и другие подозрительны, недоверчивы: спасаются от опасностей за системой замкнутости, как за каменной стеной; у обоих одна и та же цивилизация, под влиянием которой оба народа, как два брата в семье, росли, развивались, созревали и состарелись. Если бы эта цивилизация была заимствована японцами от китайцев только по соседству, как от чужого племени, то отчего же манчжуры и другие народы кругом
остаются до сих пор
чуждыми этой цивилизации, хотя они еще ближе к Китаю, чем Япония?
А вот и обратная сторона парадокса: западники
оставались азиатами, их сознание было детское, они относились к европейской культуре так, как могли относиться только люди, совершенно
чуждые ей, для которых европейская культура есть мечта о далеком, а не внутренняя их сущность.
Для западного культурного человечества Россия все еще
остается совершенно трансцендентной, каким-то
чуждым Востоком, то притягивающим своей тайной, то отталкивающим своим варварством.
И эта связь должна
остаться, когда
чуждый мир будет разрушен.