Ницше стоит на мировом перевале к религиозной эпохе творчества, но не в силах осознать неразрывной связи религии творчества с религией искупления и религией закона, не знает он, что религия едина и что в творчестве
человека раскрывается тот же Бог, Единый и Троичный, что и в законе и в искуплении.
Неточные совпадения
Тайна макрокосма
раскрывается лишь тем, которые отметают принудительно-навязчивую необходимость, кажущуюся необходимость и подходят к макрокосму через микрокосм, через свободу Абсолютного
Человека.
Только в мистической и оккультной философии, которой философы официальные и общеобязательные все еще не хотят знать,
раскрывалось истинное учение о
человеке как микрокосме, посвящался
человек в тайну о самом себе.
Именно в Каббале
раскрывается истина о
человеке как образе и подобии Божьем.
София — Премудрость Божья может
раскрыться в каждом
человеке, и тогда рождается истинный гнозис.
Из самого
человека ничто не должно
раскрыться, он должен лишь освободить место для воли Божьей.
В Евангелии
раскрывается лишь один аспект Христа, Абсолютного
Человека, искупающего и спасающего человеческую природу.
Творчество не
раскрывается еще ни в законе, ни в искуплении, ни в Ветхом, ни в Новом Завете Бога с
человеком.
В Духе
раскрывается тайна творчества, в Духе осознается природа
человека, без письмен, без наставлений и указаний свыше.
В творчестве снизу
раскрывается божественное в
человеке, от свободного почина самого
человека, а не сверху.
Христос, распятый за грехи мира при Понтии Пилате, и Христос Грядущий, который явится во славе, — один и тот же Христос, Абсолютный
Человек, и в Нем
раскрывается тайна о
человеке.
Третье антропологическое откровение, в котором
раскрывается творческая тайна
человека, есть последняя свобода
человека.
Лишь жертвенная решимость стать в положение опасное и рискованное, плыть от старых и твердых берегов к неведомому и не открытому еще материку, от которого не протягиваются руки помощи, лишь страшная свобода делает
человека достойным увидеть Абсолютного
Человека, в котором окончательно
раскроется творческая тайна
человека.
Так
раскрывается спонтанность и автономность
человека в творчестве, свободная активность
человека на пути к Христу Грядущему.
Во мне должен
раскрыться не только Бог и божественное, но и
человек, мое человеческое, т. е.
человек должен родиться в Боге.
В Боге Сыне и Боге Духе
раскрывается, что Бог продолжает творение вместе с
человеком и его свободной мощью.
А новый, вечный пол не
раскрывается нам еще в том аспекте Абсолютного
Человека, в котором он является нам как Искупитель, — в аспекте голгофской жертвы.
Но в вечной женственности не
раскрывается еще новый
человек, творческая тайна о
человеке.
В нем
раскроется тайна о
человеке.
Возрождение XV века, кватроченто, не осуществило идеалов Франциска и Данте, не продолжало религиозного искусства Джотто — в нем
раскрылось противоборство христианских и языческих стихий в
человеке.
В
человеке не только отрицательно должен быть изобличен законом и искуплен грех, но и положительно должна
раскрыться его творческая природа, его серафически-безгрешная, богоподобная природа.
В мистике во все времена
раскрывался мир внутреннего
человека и противостоял миру
человека внешнего.
Скрытые, оккультные силы
человека, потенциально всегда ему присущие, но подавленные грехом, должны
раскрыться, выявиться и направиться на творчество в природе.
В творческой магии природообщения окончательно
раскроется микрокосмичность
человека.
Но Абсолютный
Человек не окончательно
раскрывается в явлении Христа-Искупителя.
Пришествие Христа Грядущего, в котором полностью
раскрывается абсолютный
Человек в силе и славе своей, связано с творческим актом
человека, с активным антропологическим откровением.
Для умирающего
человека раскрывается что-то в минуту смерти. «Ах, так вот что!» — говорит почти всегда выражение лица умирающего. Мы же, остающиеся, не можем видеть того, что раскрылось ему. Для нас раскроется после, в свое время.
Неточные совпадения
Ему показалось, что никогда еще он не думал так напряженно и никогда не был так близко к чему-то чрезвычайно важному, что
раскроется пред ним в следующую минуту, взорвется, рассеет все, что тяготит его, мешая найти основное в нем,
человеке, перегруженном «социальным хламом».
Когда он молчал, глаза придавали холеному лицу его выражение разочарованности, а глядя на женщин, широко
раскрывались и как бы просили о помощи
человеку, чья душа устала, истерзана тайными страданиями.
Тогда он был бодрый, свободный
человек, перед которым
раскрывались бесконечные возмояжости, — теперь он чувствовал себя со всех сторон пойманным в тенетах глупой, пустой, бесцельной, ничтожной жизни, из которых он не видел никакого выхода, да даже большей частью и не хотел выходить.
Слабое движение руки, жалко опустившейся на одеяло, было ответом, да глаза
раскрылись шире, и в них мелькнуло сознание живого
человека. Привалов посидел около больного с четверть часа; доктор сделал знак, что продолжение этого безмолвного визита может утомить больного, и все осторожно вышли из комнаты. Когда Привалов начал прощаться, девушка проговорила:
Отношение
человека к Богу предполагает драматическую борьбу между царством Духа и царством Кесаря, прохождение через дуализм, во имя окончательного монизма, который может
раскрыться лишь эсхатологически.