Неточные совпадения
Святые отцы [Св. Макарий Египетский говорит: «Как при возделывании виноградника все попечение прилагается для того, чтобы насладиться плодами; а как скоро не оказывается плодов любви, мира, радости,
смирения и прочих исчисленных Апостолом
добродетелей, то напрасен подвиг девства, и труд молитвы, псалмопения, поста, бдения оказывается ни к чему не служащим; потому что душевные и телесные сии труды должны быть совершаемы в надежде духовных плодов.
В святоотеческом, традиционном христианском сознании
добродетели отрицательные —
смирение, отречение, воздержание — затмили
добродетели положительные — мужество, благородство, честь.
И ныне человек, робеющий перед творческой задачей и из ложного
смирения отказывающийся от творческого почина, упоенный пассивным послушанием как высшей
добродетелью, — не выполняет своего религиозного долга.
Неточные совпадения
Если гордость была в более глубоком пласте, чем мое внешнее отношение к людям, то в еще большей глубине было что-то похожее на
смирение, которое я совсем не склонен рассматривать как свою
добродетель.
Законов никаких никто не признает, честности никто в толк взять не может, ума не определяют иначе, как способностью нажиться, главною
добродетелью признают
смирение пред волею старших.
Четырехугольник, и в нем веснушчатое лицо и висок с географической картой голубых жилок — скрылись за углом, навеки. Мы идем — одно миллионноголовое тело, и в каждом из нас — та смиренная радость, какою, вероятно, живут молекулы, атомы, фагоциты. В древнем мире — это понимали христиане, единственные наши (хотя и очень несовершенные) предшественники:
смирение —
добродетель, а гордыня — порок, и что «МЫ» — от Бога, а «Я» — от диавола.
Очень поздно в жизни — и только после многих опытов — научается человек, при виде действительного падения или слабости собрата, сочувствовать ему и помогать ему без тайного самоуслаждения собственною
добродетелью и силой, а, напротив, со всяческим
смирением и пониманием естественности, почти неизбежности вины!
Интерес же жизни состоял не только во всё большем и большем покорении своей воли, во всё большем и большем
смирении, но и в достижении всех христианских
добродетелей, которые в первое время казались ему легко достижимыми.