Вечный божественный мир недостижим через мир буржуазный, ибо подлинный
вечный мир есть приведение мира в состояние космическое, к божественно прекрасной гармонии.
Неточные совпадения
То, что солнце извне светит человеку, есть
вечное напоминание о том, что люди, как и все вещи
мира, сами по себе находятся в
вечной тьме, лишены внутреннего излучения света.
Сама иерархия живых существ
мира сотворена Творцом как
вечный состав бытия.
Что христианское сознание аскетически отрицает «
мир» и все, что от «
мира», в этом
вечная правда христианства.
Вечная женственность как основа
мира иного, освобожденного от греха, не должна рождать от мужчины через сексуальный акт.
Культ
вечной женственности внутренно присущ эпохе искупления, он связан с новой Евой, с Девой Марией и вхождением Искупителя в
мир через ее просветленную женственность.
Также неразрывно связана эротика с творчеством. Эротическая энергия —
вечный источник творчества. И эротическое соединение для творческого восхождения совершается. Также неразрывно связана эротика с красотой. Эротическое потрясение — путь выявления красоты в
мире.
И эта языческая, дохристианская устремленность к классической и имманентной завершенности форм создает одну из
вечных традиций в искусстве, перешедшую в
мир христианский.
Христианское искусство верит, что законченная, совершенная,
вечная красота возможна лишь в
мире ином.
Символизм —
вечное в искусстве, ибо всякое подлинное искусство есть путь к новому бытию, мост к иному
миру.
Кто живет в
вечном ужасе от собственного греха, тот бессилен что-нибудь сделать в
мире.
Это
вечное и абсолютное связано с аскетической мистикой преодоления «
мира» этого, отречения от призрачных благ этого
мира, с внутренним прохождением через Голгофу.
Но буржуазный
мир не может быть
вечным, ибо он прикрывает глубокую вражду, незамиренность, некосмичность.
Обнаруживается несостоятельность таких рациональных утопий, как
вечный мир в этом злом природном мире, как безгосударственная анархическая свобода в этом мире необходимости, как всемирное социальное братство и равенство в этом мире раздора и вражды.
В то время, когда газеты кричали о
вечном мире, я написал два противоположных стихотворения — одно полное радости, что наконец-то строят «здание мира», а другое следующее:
Товары становятся дороже, капиталы переходят из рук в руки; одним словом, я не сомневаюсь, что
вечный мир в Европе был бы столь же пагубен для коммерции, как и всегдашняя тишина на море, несмотря на то, что сильный ветер производит бури и топит корабли.
Мы моление соборное // Ныне шлем к тебе, господь; // В жизни — доли непокорная, // Скоро прахом будет плоть, // В дни былые дерзновенного // Скоро кончится борьба; // Ты ж помилуй сокрушенного, // Ныне верою смиренного, // В
вечный мир от мира бренного // Отходящего раба!
Неточные совпадения
— Простите меня, ради Христа, атаманы-молодцы! — говорил он, кланяясь
миру в ноги, — оставляю я мою дурость на веки
вечные, и сам вам тоё мою дурость с рук на руки сдам! только не наругайтесь вы над нею, ради Христа, а проводите честь честью к стрельцам в слободу!
Он отгонял от себя эти мысли, он старался убеждать себя, что он живет не для здешней временной жизни, а для
вечной, что в душе его находится
мир и любовь.
Но я отстал от их союза // И вдаль бежал… Она за мной. // Как часто ласковая муза // Мне услаждала путь немой // Волшебством тайного рассказа! // Как часто по скалам Кавказа // Она Ленорой, при луне, // Со мной скакала на коне! // Как часто по брегам Тавриды // Она меня во мгле ночной // Водила слушать шум морской, // Немолчный шепот Нереиды, // Глубокий,
вечный хор валов, // Хвалебный гимн отцу
миров.
Сонечка, Сонечка Мармеладова,
вечная Сонечка, пока
мир стоит!
За чаем Клим услыхал, что истинное и
вечное скрыто в глубине души, а все внешнее, весь
мир — запутанная цепь неудач, ошибок, уродливых неумелостей, жалких попыток выразить идеальную красоту
мира, заключенного в душах избранных людей.