Цитаты со словосочетанием «с их»
Область
поиска
поиска
Область
поиска
поиска
Память активна, в ней есть творческий, преображающий элемент, и с ним связана неточность, неверность воспоминания.
Шатобриана, то меня поразила одна черта сходства с ним, несмотря на огромное различие в других отношениях.
Нужно отличать «я» с его эгоистичностью от личности. «Я» есть первичная данность, и оно может сделаться ненавистным, как говорил Паскаль.
Я всегда предпочитал угнетенных, преследуемых, бедных, но никогда не мог с ними слиться.
И начинается путь нисхождения, чтобы помочь братьям своим, поделиться с ними духовными богатствами и ценностями, помочь их восхождению.
Мне свойственно первичное мистическое мирочувствие и по сравнению с ним момент в собственном смысле организованно-религиозный уже вторичный.
Мы ходили с ним по Женевскому бульвару и философствовали.
Но рациональный мир с его законами, с его детерминизмом и каузальными связями есть мир вторичный, а не первичный, он есть продукт рационализации, он раскрывается вторичному, рационализированному сознанию.
Это был разрыв с онтологической традицией Парменида, Платона, Аристотеля, Фомы Аквината, многих течений новой философии вплоть до Вл. Соловьева с его учением о всеединстве.
У меня всю жизнь было абсолютное презрение к так называемому «общественному мнению», каково бы оно ни было, и я никогда с ним не считался.
С ним возможно было общение на довольно высоком уровне.
С ним были связаны мои студенческие годы, марксистский период моей жизни.
Я с ним почти не имел общения, но он производил впечатление добродетельного фанатика.
Интеллигентское староверчество с его ортодоксией материализма и позитивизма пошатнулось и казалось отсталым.
Мережковские всегда претендовали говорить от некоего «мы» и хотели вовлечь в это «мы» людей, которые с ними близко соприкасались.
Многое мне делалось противно, и я уходил из разных кругов, часто демонстративно порывал с ними, даже переезжал в другой город.
С ним у меня были долгие дружеские отношения, но было и немало драматических столкновений.
В советский период я совсем с ним разошелся.
Весь мир с его массивностью, его давлением на меня есть лишь символика процессов духа, лишь экстеориоризация, самоотчуждение и отяжеление духа.
Я поехал туда с ним и с С. Булгаковым.
Разговор с ним произвел на меня очень тяжелое впечатление.
Это связано было с его магическим мироощущением, и в нем, может быть, были оккультные способности.
Когда мы ходили с ним по Москве, то он обращал на себя всеобщее внимание.
П. Флоренский, которому я помогал разговаривать с ним по-немецки, причислил его к мистикам и теософам типа Сведенборга, которого он признавал сравнительно невинным.
Более всего меня заинтересовали бессмертники, и я отдал много сил на беседы и споры с ними.
Беседы с ним были духовно углубленными, он стоял на высоте самых трудных мистических тем, характерных для германской мистики.
Он мне был ближе, чем многие интеллигентные и культурные люди, с ним мне было легче разговаривать.
Акимушка рассказал мне однажды о необыкновенном событии, происшедшем с ним, когда он был мальчиком.
Он часто приходил к нам в дом, обедал у нас, потом мы совершали с ним прогулки и вели духовные беседы.
Самого Б. я больше любил, но с его женой более охотно беседовал на духовные темы.
Вспоминаю с очень теплым чувством о беседе с ним перед самым моим отъездом за границу.
Я находился с ними в постоянном конфликте.
Разговор в приемной Гепеу мне показался неуместным, и я был с ним очень сух.
С ним многое впоследствии было связано.
Между тем все находят, что у него тяжелый характер и боятся общения с ним.
У них есть потребность видеть не только друзей, но и хороших знакомых, делиться с ними мыслями и переживаниями, спорить.
Один очень почтенный и известный французский писатель сказал на одном интернациональном собрании, на котором я читал доклад: «Из всех народов французы более всего затруднены в своих отношениях к ближнему, в общении с ним, это результат французского индивидуализма.
Я перестал ездить на съезды движения, не посещал кружков и собраний движения и, в конце концов, порвал с ним совершенно.
Маритен — мистик, и разговор с ним на духовные темы очень интересен.
Я любил беседовать с отцом Лабертоньером, часто соглашался с ним более, чем с Маритеном, и очень ценил его.
Я познакомился с ним в 24 году у Л.
Когда я с ним познакомился, он не заявлял себя еще католиком.
Это был изумительный по утонченности и изощренности causeur, сравниться с ним может только В. Иванов.
Наши разговоры с ним не имели большого углубления, как, впрочем, и большая часть разговоров с французами.
Разговор с ними бывал иногда поучителен, но он редко захватывал, так как проходил мимо самого главного.
Общение с ним было сердечное, без условностей, в нем была русская хаотичность.
Беседа с ним была интересна.
Это связано с их высокой культурой.
У нас в доме, по обыкновению, собирались и беседовали на темы духовного порядка и на связанные с ними темы социальные.
Баадером, хотя я с ним во многом расхожусь.
Неточные совпадения
Если бы я писал дневник, то, вероятно, постоянно записывал в него слова: «Мне было это чуждо, я ни с чем не чувствовал слияния, опять, опять тоска по иному, по трансцендентному».
Его переписка с Павлом I была напечатана в «Русской старине».
Он весь на горах, на берегу Днепра, с необыкновенно широким видом, с чудесным Царским садом, с Софиевским собором, одной из лучших церквей России.
О нем я слыхал много рассказов с детства.
По рассказам отца, он всегда с отвращением относился к крепостному праву и стыдился его.
После того, как он был произведен в генералы и отправился на войну, солдаты его полка поднесли ему медаль в форме сердца с надписью: «Боже, храни тебя за твою к нам благодетель».
Был парад войска в Новочеркасске, и Николай I обратился к моему деду, как начальнику края, с тем, чтобы было приведено в исполнение его предписание об уничтожении казацких вольностей.
У отца моего происходил перелом миросозерцания, он все более проникался либеральными взглядами, порывал с традициями и часто вступал в конфликт с окружающим обществом.
Однажды он пришел к отцу и сказал, что ему трудно заниматься с таким неспособным учеником.
Если бы я не знал с детства французский и немецкий языки, то, вероятно, с большим трудом овладел бы ими.
Я с уважением относился к военным во время войны, но не любил их во время мира.
Будучи кадетом, я с завистью смотрел на студентов, потому что они занимались интеллектуальными вопросами, а не маршировкой.
Человек огромного самомнения может себя чувствовать слитым с окружающим миром, быть очень социализированным и иметь уверенность, что в этом мире, совсем ему не чуждом, он может играть большую роль и занимать высокое положение.
Я боролся с миром не как человек, который хочет и может победить и покорить себе, а как человек, которому мир чужд и от власти которого он хочет освободить себя.
Странно, что этот мир не казался мне беспредельным, бесконечным, наоборот, он мне казался ограниченным по сравнению с беспредельностью и бесконечностью, раскрывавшейся во мне.
Мне даже не нужно было разрывать с какими-либо авторитетами, я их не имел.
Я не вижу для него такого последователя, с которым он вскоре не порвал бы или которого сам бы не вдохновил на разрыв…
Этот разрыв принял у меня такие формы, что я одно время предпочитал поддерживать отношения с евреями, по крайней мере, была гарантия, что они не дворяне и не родственники.
Мой бунт был прежде всего разрывом с объективным миром, и в нем был момент эсхатологический.
Я постоянно беспокоился о близких людях, не мог примириться с мыслью о их смерти.
Я очень плохо понимаю настроение А. Жида в его Nourritures Terrestres [«Земная пища» (фр.).] и вижу в этом лишь борьбу пуританина с запретами, наложенными на его жизнь.
Обыкновенно борения духа я проецировал во вне и выражал их в форме борьбы с враждебными течениями.
Но социально и этически я совершенно согласен с Чернышевским и очень почитаю его.
Его письма с каторги к жене представляют собой документ любви, редко встречающийся в человеческой жизни.
Я пережил его с энтузиазмом.
Но обрастание мысли Канта школьно-схоластической корой с усложненными доказательствами представлялось мне всегда лишним и вредным, затемняющим его гениальную мысль.
Понимание и познание возможно лишь потому, что человек есть микрокосм, что в нем раскрывается универсум и что судьба моего «я» есть вместе с тем и судьба универсума.
Я никогда не видел в них подлинного величия и отрицал возможность гениальности, связанной с такой низменной сферой, как государство.
Вторичное сознание связано с распадом на субъект и объект, оно объективирует познаваемое.
Когда я встречался с этой реакцией против романтизма, явлением глубоко реакционным, то я сознавал себя романтиком и готов был воевать за романтизм, видя в нем выражение человека и человечности.
Я рано почувствовал разрыв с дворянским обществом, из которого вышел, мне все в нем было не мило и слишком многое возмущало.
Я с огорчением заметил, что ему это показалось чуждо, и что-то надорвалось в наших отношениях.
Я принимал материалистическое понимание истории, но отказывался придавать ему метафизическое значение и связывать его с материализмом общефилософским.
Он мне сказал, что с такой философией, как моя, нельзя остаться марксистом.
Он соединял Маркса с Авенариусом и Ницше, увлекался новыми течениями в искусстве.
И он был омрачен, как и вся моя молодость, запутанной драматической ситуацией, но я иногда вспоминаю об этом периоде с радостным чувством, хотя в воспоминаниях для меня вообще есть что-то мучительное.
С Ницше у меня всегда было расхождение в том главном, что Ницше в основной своей направленности «посюсторонен», он хочет быть «верен земле», и притяжение высоты оставалось для него в замкнутом круге этого мира.
Он был старым большевиком, участвовал в ряде сборников и журналов вместе с Лениным.
Оказалось, что мой крестный отец и муж моей тети, генерал свиты Его Величества светлейший князь Н.П. Лопухин-Демидов сказал великому князю Владимиру Александровичу, с которым был близок, что племянника его жены и его крестного сына сослали в Вологодскую губернию, возмущался этим и просил, чтобы меня перевели на юг.
П. Струве отнесся ко мне с большим сочувствием, он писал одному знакомому, что возлагает на меня большие надежды.
С С. Булгаковым, с которым возникла более тесная связь, я познакомился позже в Киеве, где он был профессором политической экономии в Политехническом институте, в один из своих приездов из ссылки.
Враждебное и нетерпимое отношение социал-демократов связано было с тем, что они верующие догматики и в таком качестве готовы были сжигать «еретиков».
Насмешливо-терпимое отношение либералов связано было с тем, что они скептики и считают духовные искания чепухой, хотя и безвредной.
С П. Струве у меня был момент близости, когда у него обнаружился поворот к духу.
Он должен был прежде всего выразить кризис миросозерцания интеллигенции, духовные искания того времени, идеализм, движение к христианству, новое религиозное сознание и соединить это с новыми течениями в литературе, которые не находили себе места в старых журналах, и с политикой левого крыла Союза освобождения, с участием более свободных социалистов.
Мои философские истоки изначально были связаны с характером происходившего переворота и предшествовали ему.
Была группа сотрудников, писавшая по политическим и экономическим вопросам, но она была изолирована, имела мало общего с ядром журнала и его главными целями.
Мережковские всегда имели тенденции к образованию своей маленькой церкви и с трудом могли примириться с тем, что тот, на кого они возлагали надежды в этом смысле, отошел от них и критиковал их идеи в литературе.
С самим Мережковским у меня не было личного общения, да и вряд ли оно возможно.
Мережковский завел страшную путаницу с символом «плоти», и я ему это много раз говорил.
Цитаты из русской классики со словосочетанием «с их»
Опять одна зa другой стали представляться с чрезвычайною быстротой лучшие минуты и вместе с ними недавнее унижение.
Оборачиваюсь: Грушницкий! Мы обнялись. Я познакомился с ним в действующем отряде. Он был ранен пулей в ногу и поехал на воды с неделю прежде меня.
Но в жизни все меняется быстро и живо: и в один день, с первым весенним солнцем и разлившимися потоками, отец, взявши сына, выехал с ним на тележке, которую потащила мухортая [Мухортая — лошадь с желтыми подпалинами.] пегая лошадка, известная у лошадиных барышников под именем сорóки; ею правил кучер, маленький горбунок, родоначальник единственной крепостной семьи, принадлежавшей отцу Чичикова, занимавший почти все должности в доме.
Три тяжелые морщины насунулись на лоб его и уже больше никогда не сходили с него.
У города она немного развлеклась шумом, летевшим с его огромного круга, но он был не властен над ней, как раньше, когда, пугая и забивая, делал ее молчаливой трусихой.
Неточные совпадения
Бобчинский. Сначала вы сказали, а потом и я сказал. «Э! — сказали мы с Петром Ивановичем. — А с какой стати сидеть ему здесь, когда дорога ему лежит в Саратовскую губернию?» Да-с. А вот он-то и есть этот чиновник.
Аммос Федорович. Нет, этого уже невозможно выгнать: он говорит, что в детстве мамка его ушибла, и с тех пор от него отдает немного водкою.
Хлестаков целуется с Марьей Антоновной, Городничий смотрит на них.
Городничий. Вам тоже посоветовал бы, Аммос Федорович, обратить внимание на присутственные места. У вас там в передней, куда обыкновенно являются просители, сторожа завели домашних гусей с маленькими гусенками, которые так и шныряют под ногами. Оно, конечно, домашним хозяйством заводиться всякому похвально, и почему ж сторожу и не завесть его? только, знаете, в таком месте неприлично… Я и прежде хотел вам это заметить, но все как-то позабывал.
Волоса на нем стриженые, с проседью.
Синонимы к словосочетанию «с их»
Предложения со словосочетанием «с их»
- Или, если индейцы покажутся слишком сильными, испанцы могут поддерживать с ними видимость дружбы и надеяться на более благоприятный случай в будущем.
- Разве станешь их в дом вводить, к столу сажать, по-серьёзному с ними разговаривать?
- – А что может случиться, если вы снизойдёте до того, чтобы поболтать с ним немного по-приятельски?
- (все предложения)
Значение словосочетания «с их»
1. разг. столько, так много, как смогли они (Викисловарь)
Афоризмы русских писателей со словом «с»
- Как жить? С ощущением последнего дня и всегда с ощущением вечности.
- Любовь-страсть всегда с оглядкой на себя. Она хочет покорить, обольстить, она хочет нравиться, она охорашивается, подбоченивается, мерит, все время, боится упустить потерянное.
- Свобода законна.
Воля ни с чем не считается.
Свобода есть гражданское состояние человека.
Воля — чувство. - (все афоризмы русских писателей)
Отправить комментарий
Значение словосочетания «с их»
1. разг. столько, так много, как смогли они
Все значения словосочетания «с их»Предложения со словосочетанием «с их»
Или, если индейцы покажутся слишком сильными, испанцы могут поддерживать с ними видимость дружбы и надеяться на более благоприятный случай в будущем.
Разве станешь их в дом вводить, к столу сажать, по-серьёзному с ними разговаривать?
– А что может случиться, если вы снизойдёте до того, чтобы поболтать с ним немного по-приятельски?
- (все предложения)
Синонимы к словосочетанию «с их»
- давно не видеться
- ума не приложу
- не разлить водой
- с пустыми руками
- не очень хорошо
- (ещё синонимы...)