Неточные совпадения
Борьбу за свободу я понимал прежде всего не как
борьбу общественную, а как
борьбу личности против власти общества.
Происходили самые утонченные беседы на темы литературные, философские, мистические, оккультные, религиозные, а также и
общественные в перспективе
борьбы миросозерцаний.
Но я всю мою жизнь ставил в ничто и презирал всякое
общественное мнение, и
борьба против него не предполагала с моей стороны никакого усилия.
Из всех тогдашних конгрессов, на каких я присутствовал, Съезд Интернационального Союза рабочих (о котором я говорил выше) был, без сомнения, самый содержательный и важный по своим последствиям. Идеи Маркса, создавшего это общество, проникли с тех пор всюду и у нас к половине 90-х годов, то есть около четверти века спустя, захватили массу нашей молодежи и придали ее настроениям гораздо более решительный характер
общественной борьбы и наложили печать на все ее мироразумение.
Тут много субъективного, — может быть, оно было и не так, но у меня в душе отложилось такое впечатление: Михайловскому хотелось думать, что перед ним — очередная полоса безвременья, равнодушные к
общественной борьбе люди, которых заклеймит история и борьбу с которыми она поставит ему в славу.
Неточные совпадения
Но если все власти от бога и если существующий
общественный порядок оправдывается разумом, то и
борьба против него, если только существует, оправдана.
Эти люди сломились в безвыходной и неравной
борьбе с голодом и нищетой; как они ни бились, они везде встречали свинцовый свод и суровый отпор, отбрасывавший их на мрачное дно
общественной жизни и осуждавший на вечную работу без цели, снедавшую ум вместе с телом.
Едва ли самая злая газетная полемика так волнует теперь литературных противников, как волновала и самих участников, и местное
общественное мнение эта
борьба капитана с злым ябедником, слава которого колебалась, как иная литературная репутация под ударами новой критики.
В отличие от людей 40-х годов, он почти совсем не знал немецкой идеалистической философии, которая могла бы помочь ему лучше решить беспокоившие его вопросы о «субъективном методе» в социологии и о «
борьбе за индивидуальность» [См. мою старую книгу «Субъективизм и индивидуализм в
общественной философии».].
Он называл
борьбу отстаиваньем освященных веками интересов и с гордостью говорил, что его нельзя смешивать с толпою беспокойных, которая занималась отыскиванием каких-то новых
общественных идеалов и форм.