Неточные совпадения
Выбор между добром и злом предполагает, что человек поставлен перед
нормой, различающей добро и зло.
Я, вероятно, должен быть причислен к типу эротических философов, но страсти этические (страсти, а не
нормы) во мне были сильнее страстей эротических.
Нельзя отказаться от любви, от права и свободы любви во имя долга, закона, во имя мнения общества и его
норм, но можно отказаться во имя жалости и свободы.
Обычно романтизм считают восстанием природы вообще, человеческой природы с ее страстями и эмоциями против разума, против
нормы и закона, против вечных и общеобязательных начал цивилизации и человеческого общежития.
Я никогда не говорил о восстании «природы», восстании инстинктов против
норм и законов разума и общества, я говорил о восстании духа.
Понятие природы совершенно условно, и оно употребляется как символ восстания против давящего рационализма и
норм цивилизации, как право раскрытия творческой индивидуальности.
Но истина и смысл не были для меня законом и
нормой разума.
Нельзя написать драмы, романа, лирического стихотворения, если нет конфликта, столкновения с
нормой и законом, нет «незаконной» любви, внутренних сомнений и противоречий, нет всего того, что представляется недопустимым с точки зрения «закона» установившегося ортодоксального мнения.
Поэтому русская душевная жизнь более выражена, и выражена в своих крайних элементах, чем душевная жизнь западного человека, более закрытая и придавленная
нормами цивилизации.
Неточные совпадения
Хлестаков. Да, и в журналы помещаю. Моих, впрочем, много есть сочинений: «Женитьба Фигаро», «Роберт-Дьявол», «
Норма». Уж и названий даже не помню. И всё случаем: я не хотел писать, но театральная дирекция говорит: «Пожалуйста, братец, напиши что-нибудь». Думаю себе: «Пожалуй, изволь, братец!» И тут же в один вечер, кажется, всё написал, всех изумил. У меня легкость необыкновенная в мыслях. Все это, что было под именем барона Брамбеуса, «Фрегат „Надежды“ и „Московский телеграф“… все это я написал.
— Я вполне серьезно думаю так! Он — проповедник, как большинство наших литераторов, но он — законченное многих, потому что не от ума, а по натуре проповедник. И — революционер, чувствует, что мир надобно разрушить, начиная с его основ, традиций, догматов,
норм.
— Теперь дело ставится так: истинная и вечная мудрость дана проклятыми вопросами Ивана Карамазова. Иванов-Разумник утверждает, что решение этих вопросов не может быть сведено к
нормам логическим или этическим и, значит, к счастью, невозможно. Заметь: к счастью! «Проблемы идеализма» — читал? Там Булгаков спрашивает: чем отличается человечество от человека? И отвечает: если жизнь личности — бессмысленна, то так же бессмысленны и судьбы человечества, — здорово?
Хороший, здоровый мозг, развитие и свободное проявление которого тесно ограничено догмами и
нормами классовых интересов буржуазии.
— Вот в этих
нормах ваших и спрятаны все основы социального консерватизма.