Остается последний, самый важный опыт, в котором многое должно открыться и который не может быть описан
ни в какой автобиографии, это опыт смерти.
Неточные совпадения
Я так же плохо представлял себя
в роли профессора и академика,
как и
в роли офицера и чиновника или отца семейства, вообще
в какой бы то
ни было роли
в жизни.
Для моего отношения к миру «не-я», к социальной среде, к людям, встречающимся
в жизни, характерно, что я никогда ничего не добивался
в жизни, не искал успеха и процветания
в каком бы то
ни было отношении.
Хотя я очень многим обязан немецкой идеалистической философии, но я никогда не был ей школьно привержен и никогда
в таком смысле не принадлежал
ни к
какой школе.
Это произошло после того,
как был низвержен и вытеснен из жизни весь верхний культурный слой, все творцы русского ренессанса оказались
ни к чему ненужными и
в лучшем случае к ним отнеслись с презрением.
Это А. Белый,
В. Иванов
в самом характерном для него и даже А. Блок, несмотря на то, что он не склонен был
ни к
каким идеологиям, молодежь, группировавшаяся вокруг издательства «Мусагет», антропософы.
Слово «спиритуализм» я употребляю не
в школьном смысле и не связываю
ни с
какой метафизической теорией.
Епископов он
ни в грош не ставил и рассматривал их
как чиновников синодального ведомства, склонившихся перед государством.
Как это
ни странно, но я себя внутренне лучше почувствовал
в советский период, после октябрьского переворота, чем
в лето и осень 17 года.
Люди часто замечали, что я
как будто бы
в них не нуждаюсь и, может быть,
ни в ком не нуждаюсь, хотя всегда готов обогатить свое знание.
Поразительно, что
в какие бы углы мира русские
ни попали,
как это случилось
в эмиграции, они объединяются, группируются, образуют русские организации, устраивают собрания.
Ни в одной стране я не встречал такого сочувствия, такой высокой оценки моей мысли,
как в Англии.
Угрюмые и отчасти саркастические нравы с трудом уступали усилиям начальственной цивилизации, как ни старалась последняя внушить, что галдение и крамолы
ни в каком случае не могут быть терпимы в качестве"постоянных занятий".
Алексей Александрович думал и говорил, что
ни в какой год у него не было столько служебного дела, как в нынешний; но он не сознавал того, что он сам выдумывал себе в нынешнем году дела, что это было одно из средств не открывать того ящика, где лежали чувства к жене и семье и мысли о них и которые делались тем страшнее, чем дольше они там лежали.
Кто был то, что называют тюрюк, то есть человек, которого нужно было подымать пинком на что-нибудь; кто был просто байбак, лежавший, как говорится, весь век на боку, которого даже напрасно было подымать: не встанет
ни в каком случае.
Неточные совпадения
Хлестаков (защищая рукою кушанье).Ну, ну, ну… оставь, дурак! Ты привык там обращаться с другими: я, брат, не такого рода! со мной не советую… (Ест.)Боже мой,
какой суп! (Продолжает есть.)Я думаю, еще
ни один человек
в мире не едал такого супу: какие-то перья плавают вместо масла. (Режет курицу.)Ай, ай, ай,
какая курица! Дай жаркое! Там супу немного осталось, Осип, возьми себе. (Режет жаркое.)Что это за жаркое? Это не жаркое.
Городничий. Эк куда хватили! Ещё умный человек!
В уездном городе измена! Что он, пограничный, что ли? Да отсюда, хоть три года скачи,
ни до
какого государства не доедешь.
Купцы. Ей-богу! такого никто не запомнит городничего. Так все и припрятываешь
в лавке, когда его завидишь. То есть, не то уж говоря, чтоб
какую деликатность, всякую дрянь берет: чернослив такой, что лет уже по семи лежит
в бочке, что у меня сиделец не будет есть, а он целую горсть туда запустит. Именины его бывают на Антона, и уж, кажись, всего нанесешь,
ни в чем не нуждается; нет, ему еще подавай: говорит, и на Онуфрия его именины. Что делать? и на Онуфрия несешь.
Хлестаков. Да что? мне нет никакого дела до них. (
В размышлении.)Я не знаю, однако ж, зачем вы говорите о злодеях или о какой-то унтер-офицерской вдове… Унтер-офицерская жена совсем другое, а меня вы не смеете высечь, до этого вам далеко… Вот еще! смотри ты
какой!.. Я заплачу, заплачу деньги, но у меня теперь нет. Я потому и сижу здесь, что у меня нет
ни копейки.
Городничий. Ах, боже мой! Я, ей-ей, не виноват
ни душою,
ни телом. Не извольте гневаться! Извольте поступать так,
как вашей милости угодно! У меня, право,
в голове теперь… я и сам не знаю, что делается. Такой дурак теперь сделался,
каким еще никогда не бывал.