Неточные совпадения
Я и сейчас думаю, что
нет ничего отвратительнее разговоров мальчиков в их среде.
У меня совсем
нет презрения, я почти никого и
ничего не презираю.
Я совершенно неспособен испытывать чувства ревности, мне не свойствен аффект зависти, и
нет ничего более чуждого мне, чем мстительность, у меня атрофировано совершенно всякое чувство иерархического положения людей в обществе, воля к могуществу и господству не только мне несвойственна, но и вызывает во мне брезгливое отвращение.
Нет ничего мне более чуждого, чем гордая манера себя держать.
Во мне
нет ничего от «столпов общества», от солидных людей, от охранителей основ, хотя бы либеральных или социалистических.
Нет ничего безнадежнее и страшнее этой пустоты скуки.
В самом сексуальном акте
нет ничего индивидуального, личного, он объединяет человека со всем животным миром.
Нет ничего более неопределенного и даже не поддающегося определению.
Все политическое устройство этого мира рассчитано на среднего, ординарного, массового человека, в котором
нет ничего творческого.
Перед отъездом в ссылку одна прекрасная женщина сказала мне на прощанье: «Dans la vie rien n’est beau que d’aimer, rien n’est vrai que de souffrir» [«В жизни
нет ничего прекраснее, чем любовь, и
ничего правдивее, чем страдание» (фр.).
Розанов был натуральный, у Мережковского же
ничего натурального
нет.
Нет для меня
ничего более чуждого, чем идея космической гармонии.
Нет ничего мне более чуждого, чем довольство миром, чем оправдание миропорядка.
Афоризм для меня есть микрокосм мысли, в нем в сжатом виде присутствует вся моя философия, для которой
нет ничего раздельного и частного.
В его разговоре
нет ничего блестящего.
Но
нет ничего более неопределенного, чем слово романтизм.
Нет ничего более жалкого, чем утешение, связанное с прогрессом человечества и блаженством грядущих поколений.
Нет ничего страшнее этой власти неотвратимой необходимости.
Хлестаков. Черт его знает, что такое, только не жаркое. Это топор, зажаренный вместо говядины. (Ест.)Мошенники, канальи, чем они кормят! И челюсти заболят, если съешь один такой кусок. (Ковыряет пальцем в зубах.)Подлецы! Совершенно как деревянная кора, ничем вытащить нельзя; и зубы почернеют после этих блюд. Мошенники! (Вытирает рот салфеткой.)Больше
ничего нет?
На этот призыв выходит из толпы парень и с разбега бросается в пламя. Проходит одна томительная минута, другая. Обрушиваются балки одна за другой, трещит потолок. Наконец парень показывается среди облаков дыма; шапка и полушубок на нем затлелись, в руках
ничего нет. Слышится вопль:"Матренка! Матренка! где ты?" — потом следуют утешения, сопровождаемые предположениями, что, вероятно, Матренка с испуга убежала на огород…
— Лучше? — Да, гораздо. — Удивительно. —
Ничего нет удивительного. — Всё-таки лучше, — говорили они шопотом, улыбаясь друг другу.
Хоть у него есть и хутора, и усадьбы, и четыре замка, и стеновой земли до самого Шклова, а грошей у него так, как у козака, —
ничего нет.
Неточные совпадения
Городничий. Да я так только заметил вам. Насчет же внутреннего распоряжения и того, что называет в письме Андрей Иванович грешками, я
ничего не могу сказать. Да и странно говорить:
нет человека, который бы за собою не имел каких-нибудь грехов. Это уже так самим богом устроено, и волтерианцы напрасно против этого говорят.
Хлестаков.
Нет, батюшка меня требует. Рассердился старик, что до сих пор
ничего не выслужил в Петербурге. Он думает, что так вот приехал да сейчас тебе Владимира в петлицу и дадут.
Нет, я бы послал его самого потолкаться в канцелярию.
Хлестаков (провожая).
Нет,
ничего. Это все очень смешно, что вы говорили. Пожалуйста, и в другое тоже время… Я это очень люблю. (Возвращается и, отворивши дверь, кричит вслед ему.)Эй вы! как вас? я все позабываю, как ваше имя и отчество.
Xлестаков. Это
ничего! Для любви
нет различия; и Карамзин сказал: «Законы осуждают». Мы удалимся под сень струй… Руки вашей, руки прошу!