Но были минуты, когда я отвергал Бога, были мучительные минуты, когда мне приходило в голову, что, может быть,
Бог зол, а не добр, злее меня, грешного человека, и эти тяжелые мысли питались ортодоксальными богословскими доктринами, судебным учением об искуплении, учением об аде и многим другим.
Неточные совпадения
Предельная тема тут не морально-психологическая, а метафизическая тема о
Боге и свободе, о свободе и
зле, о свободе и творческой новизне.
Когда отрицают существование
Бога на том основании, что мировая и человеческая жизнь полна
зла и страдания (проблема теодицеи), то в этом нет никакого интеллектуально-познавательного аргумента против существования
Бога, а есть лишь выражение страстного эмоционального состояния, заслуживающего, впрочем, большого сочувствия.
Единственным серьезным аргументом атеизма является трудность примирить существование всемогущего и всеблагого
Бога со
злом и страданиями мира.
Если Бог-Пантократор присутствует во всяком
зле и страдании, в войне и в пытках, в чуме и холере, то в
Бога верить нельзя, и восстание против
Бога оправдано.
В пределе религий кошмар грезится, как явление
злого Бога, который из рабства мыслится людьми как добрый.
Зло и страдание, ад в этом времени и этом мире обличает недостаточность и неокончательность этого мира и неизбежность существования иного мира и
Бога.
Неточные совпадения
Слесарша. Милости прошу: на городничего челом бью! Пошли ему
бог всякое
зло! Чтоб ни детям его, ни ему, мошеннику, ни дядьям, ни теткам его ни в чем никакого прибытку не было!
«Вишь, тоже добрый! сжалился», — // Заметил Пров, а Влас ему: // — Не
зол… да есть пословица: // Хвали траву в стогу, // А барина — в гробу! // Все лучше, кабы
Бог его // Прибрал… Уж нет Агапушки…
«Ну-ка, пустить одних детей, чтоб они сами приобрели, сделали посуду, подоили молоко и т. д. Стали бы они шалить? Они бы с голоду померли. Ну-ка, пустите нас с нашими страстями, мыслями, без понятия о едином
Боге и Творце! Или без понятия того, что есть добро, без объяснения
зла нравственного».
Бывало, льстивый голос света // В нем
злую храбрость выхвалял: // Он, правда, в туз из пистолета // В пяти саженях попадал, // И то сказать, что и в сраженье // Раз в настоящем упоенье // Он отличился, смело в грязь // С коня калмыцкого свалясь, // Как зюзя пьяный, и французам // Достался в плен: драгой залог! // Новейший Регул, чести
бог, // Готовый вновь предаться узам, // Чтоб каждым утром у Вери // В долг осушать бутылки три.
Вот нас честит! // Вот первая, и нас за никого считает! //
Зла, в девках целый век, уж
бог ее простит.