Цитаты со словом «Кант»
Когда я держал выпускной экзамен по логике, то я уже прочел «Критику чистого разума»
Канта и «Логику» Д.С. Милля.
Я читал Шопенгауера,
Канта и Гегеля, когда мне было четырнадцать лет.
Я нашел в библиотеке отца «Критику чистого разума»
Канта и «Философию духа» Гегеля (третья часть «Энциклопедии»), Все это способствовало образованию во мне своего субъективного мира, который я противополагал миру объективному.
Я, в сущности, всегда мог понять
Канта или Гегеля, лишь раскрыв в самом себе тот же мир мысли, что и у Канта или Гегеля.
Из философов же наибольшее значение имел
Кант.
Философия
Канта есть философия свободы, хотя, может быть, недостаточно последовательно, не до конца развитая.
Прав
Кант, а не эвдемонизм, хотя он исказил свою правоту формализмом.
Я очень ценю и люблю
Канта, считаю его величайшим из философов.
Но обрастание мысли
Канта школьно-схоластической корой с усложненными доказательствами представлялось мне всегда лишним и вредным, затемняющим его гениальную мысль.
Я говорил уже, что читал «Критику чистого разума»
Канта и «Философию духа» Гегеля, когда мне было четырнадцать лет.
Я
Канта и Шопенгауера знал раньше, чем писателей материалистического направления, чем Энгельса или даже чем Спенсера.
Хотя я никогда не был человеком школы, но в философии я все-таки более всего прошел школу
Канта, более самого Канта, чем неокантианцев.
Но что-то от
Канта осталось у меня на всю жизнь, и теперь я это чувствую более, чем когда-либо.
У меня были разные периоды в отношении к
Канту.
Неокантианство исказило
Канта, закрыв главное в нем.
Кант, вопреки распространенному убеждению, был метафизиком, хотя сам он не развил своей метафизики.
Метафизическое же развитие германского идеализма после
Канта у Фихте, Шеллинга, Гегеля при всем обнаружившемся тут гении шло в ложном направлении, в направлении монизма, устранении вещи в себе, окончательной замене трансцендентности Божества становящимся в мировом процессе Божеством, эволюцией, утере свободы, в необходимости торжествующего мирового Логоса.
Многое в
Канте мне было изначально чуждо.
Я совершенно отрицательно всегда относился к этическому формализму
Канта, к категорическому императиву, к закрытию вещей в себе и невозможности, по Канту, духовного опыта, к религии в пределах разума, к крайнему преувеличению значения математического естествознания, соответствующего лишь одной эпохе в истории науки.
В теории познания я изошел от
Канта.
Но меня поражало, что
Кант совсем не объяснил, почему образовался мир явлений, который не есть подлинный, первореальный мир.
В этом отличие
Канта от Платона.
Но учение
Канта о трансцендентной иллюзии (Schein) гениально.
Основная тема моя была в том, как дальше развить и вместе с тем преодолеть мысль
Канта, пытаясь оправдать возможность познания первореальности до рационализации, до обработки сознанием.
Но такой тип мысли можно вывести из Я. Бёме, из
Канта.
С точки зрения истории философской мысли я сильнее сознал свою связь с некоторыми мыслями
Канта.
И Платон, и Декарт, и Спиноза, и
Кант, и Гегель были конкретные люди, и они вкладывали в свою философию свое человеческое, экзистенциальное, хотя бы не хотели в этом сознаться.
Кант очень христианский философ, более христианский, чем Фома Аквинат.
«Природа», не преображенная природа есть необходимость, она подчинена каузальным связям (определение
Канта).
Мой иррационализм или сверхрационализм прошел через «просвещение», не в смысле французских течений XVIII века, а в смысле
Канта, который формулировал вечную правду «просвещения» и с ней связывал свое учение об автономии.
Я же исходил от
Канта и немецкого идеализма.
Книга представляет опыт синтеза марксизма в критической форме с идеалистической философией
Канта и отчасти Фихте.
В ней можно было обнаружить не только мою близость к
Канту, но и проникновение темами Ницше.
Я пришел через
Канта и Шопенгауэра, через Достоевского и Л. Толстого, через Ницше и Ибсена.
Сам я вышел из
Канта и немецкого идеализма и многим ему обязан, но господство неокантианства (Коген, Риккерт) вызывало во мне бурное сопротивление, и это выразилось в воинственных спорах.
Но истоки моего философствования —
Кант и германская философия.
Употребляя терминологию
Канта, можно сказать, что бытие есть трансцендентальная иллюзия.
Может быть, некоторые мысли Дунса Скота, более всего Я. Бёме и
Канта, отчасти Мен де Бирана и, конечно, Достоевского как метафизика я считаю предшествующими своей мысли, своей философии свободы.
Мы тут имеем дело с проблемой того же порядка, что и в антиномиях
Канта.
«Все, что изменяется, пребывает, а меняется только его состояние», — говорит
Кант в первой апологии опыта.
Из мыслителей прошлого более всего я обязан
Канту, по-другому особенно Я.
Цитаты из русской классики со словом «Кант»
Ассоциации к слову «Кант»
Предложения со словом «кант»
- Он тут же заметил, что на руке у неё висела пара синих гусарских с красным кантом рейтуз.
- Сегодня девушка надела узкое, расшитое драконами алое платье с косым воротом и отделанной белым кантом стоечкой.
- В одной руке он держал низкую поярковую шляпу, отороченную золотым кантом, в другой – свёрток бумаг, заключавших изложение его жалоб, которые он надеялся передать секретарю короля.
- (все предложения)
Сочетаемость слова «кант»
Значение слова «кант»
КАНТ1, -а, м. 1. Цветной шнурок, оторочка, узкая полоска обычно из ткани другого цвета, вшитые по краям или швам платья или форменной одежды. Фуражка с красными кантами. Отделать платье кантом. Выпустить кант.
КАНТ2, -а, м. 1. Похвальное песнопение (стихотворение) торжественного светского или церковного содержания (жанр, получивший широкое развитие на Руси в 17 и 18 вв.). (Малый академический словарь, МАС)
Все значения слова КАНТ
Афоризмы русских писателей со словом «кант»
Дополнительно