— Человеческого духа такое, конечно, есть свойство, когда он сильно встревожен, что долго он как будто перстами ощущает, прежде нежели прямо огорстит слова для выражения своих чувств. В таком и я обретаюсь состоянии. Но дух, как Ираклий, чего не возможет! Он совершил во мне седьмой подвиг, и я приступаю. Я сей момент из
собрания богов, с Олимпа и… и помыслите, ваше превосходительство, вообразите, возмните, какое бы благополучие меня ныне постигло.
За мной идут немногие, // Но всё великие мужи, // Которые безропотно // Несут тяжелые труды. // Но я веду их всех к бессмертию, // Введу в
собрание богов, // И будет славе их бессмертная // Блистать в теченье всех веков». // Тогда-то, свыше вдохновенный, // Воскликнул юноша: «Тебя // Я избираю, Добродетель, // Во всех делах вести меня. // Пускай другие предаются // Тому презренному покою, // А я тебе тобой клянуся // Всегда идти лишь за тобою!»
Неточные совпадения
— А знаешь, я о тебе думал, — сказал Сергей Иванович. — Это ни на что не похоже, что у вас делается в уезде, как мне порассказал этот доктор; он очень неглупый малый. И я тебе говорил и говорю: нехорошо, что ты не ездишь на
собрания и вообще устранился от земского дела. Если порядочные люди будут удаляться, разумеется, всё пойдет
Бог знает как. Деньги мы платим, они идут на жалованье, а нет ни школ, ни фельдшеров, ни повивальных бабок, ни аптек, ничего нет.
— Ах, не говорите! девушки ведь очень хитры. Может быть, они уж давно друг друга заметили; в театре, в
собрании встречались, танцевали, разговаривали друг с другом, а вам и невдомек. Мы, матери, на этот счет просты. Заглядываем
бог знает в какую даль, а что у нас под носом делается, не видим. Оттого иногда…
— Господа! без прений! — провозгласил председатель
собрания, — пусть каждый поступит, как ему
Бог на сердце положит!
— О, да благословит тебя
бог, добрый друг! — воскликнул Салов с комическим чувством, крепко пожимая руку Вихрова. — Ехать нам всего лучше в Купеческий клуб, сегодня там совершается великое дело: господа купцы вывозят в первый раз в
собрание своих супруг; первая Петровская ассамблея будет для Замоскворечья, — но только не по высочайшему повелению, а по собственному желанию! Прогресс!.. Дворянству не хотят уступить.
— Нет уж, Гайнан… зачем уж…
Бог с ним… Давай, братец, самовар, да потом сбегаешь в
собрание за ужином. Чту уж!