Неточные совпадения
Вл. Соловьев — романтик, и, в качестве романтика, у него происходило неуловимое сближение и отожествление влюбленности в
красоту вечной женственности Премудрости Божией с влюбленностью в
красоту конкретного женского
образа, которого он так никогда и не мог найти.
Все видел я, и все одно лишь было —
Один лишь
образ женской
красоты…
Безмерное в его размер входило, —
Передо мной, во мне — одна лишь ты.
И вот она, эта живая женщина, перед ним! В глазах его совершилось пробуждение Веры, его статуи, от девического сна. Лед и огонь холодили и жгли его грудь, он надрывался от мук и — все не мог оторвать глаз от этого неотступного
образа красоты, сияющего гордостью, смотрящего с любовью на весь мир и с дружеской улыбкой протягивающего руку и ему…
Нельзя было бы даже сказать, что эстет живет восприятием красоты и вызванными красотой волнениями; он часто бывает равнодушным к подлинной, наиреальнейшей красоте и живет обманными
образами красоты, эстетическими иллюзиями.
Неточные совпадения
Таким
образом, однажды, одевшись лебедем, он подплыл к одной купавшейся девице, дочери благородных родителей, у которой только и приданого было, что
красота, и в то время, когда она гладила его по головке, сделал ее на всю жизнь несчастною.
Сначала ему снилась в этом
образе будущность женщины вообще; когда же он увидел потом, в выросшей и созревшей Ольге, не только роскошь расцветшей
красоты, но и силу, готовую на жизнь и жаждущую разумения и борьбы с жизнью, все задатки его мечты, в нем возник давнишний, почти забытый им
образ любви, и стала сниться в этом
образе Ольга, и далеко впереди казалось ему, что в симпатии их возможна истина — без шутовского наряда и без злоупотреблений.
Но ни ревности, ни боли он не чувствовал и только трепетал от
красоты как будто перерожденной, новой для него женщины. Он любовался уже их любовью и радовался их радостью, томясь жаждой превратить и то и другое в
образы и звуки. В нем умер любовник и ожил бескорыстный артист.
Перед ним, как из тумана, возникал один строгий
образ чистой женской
красоты, не Софьи, а какой-то будто античной, нетленной, женской фигуры. Снилась одна только творческая мечта, развивалась грандиозной картиной, охватывала его все более и более.
Он нарисовал глаза закрытыми, глядя на нее и наслаждаясь живым
образом спящего покоя мысли, чувства и
красоты.