Неточные совпадения
Раскол был уходом из
истории, потому что
историей овладел князь этого
мира, антихрист, проникший на вершины церкви и государства.
Идея, высказанная уже Чаадаевым, что русский народ, более свободный от тяжести всемирной
истории, может создать новый
мир в будущем, развивается Герценом и народническим социализмом.
Русский атеизм родился из сострадания, из невозможности перенести зло
мира, зло
истории и цивилизации.
Церковь не есть Царство Божье, церковь явилась в
истории и действовала в
истории, она не означает преображения
мира, явления нового неба и новой земли.
В отношении к этому
миру, к
истории, к современной цивилизации настроение было эсхатологическое.
Он не хочет продолжать жить в
истории, которая покоится на безбожном законе
мира, он хочет жить в природе, смешивая падшую природу, подчиненную злому закону
мира не менее
истории, с природой преображенной и просветленной, природой божественной.
Учение Вл. Соловьева о богочеловечестве, доведенное до конца, должно бы привести к активной, а не пассивной эсхатологии, к сознанию творческого призвания человека в конце
истории, которое только и сделает возможным наступление конца
мира и второе пришествие Христа.
Конец
истории, конец
мира есть конец богочеловеческий, он зависит и от человека, от человеческой активности.
В моем отношении к неправде окружающего
мира, неправде
истории и цивилизации в очень ранней молодости большое значение для меня имел Л. Толстой, а потом — К. Маркс.
Конец этого
мира, конец
истории зависит и от творческого акта человека.
Но нужно сказать, что, хотя
мир истории и культуры ближе к экзистенциальному субъекту, чем объективная природа, изучаемая физико-математическими науками, мир этот также объективирован и отвлечен от экзистенциального субъекта.
Неточные совпадения
Мельком, словно во сне, припоминались некоторым старикам примеры из
истории, а в особенности из эпохи, когда градоначальствовал Бородавкин, который навел в город оловянных солдатиков и однажды, в минуту безумной отваги, скомандовал им:"Ломай!"Но ведь тогда все-таки была война, а теперь… без всякого повода… среди глубокого земского
мира…
Понимая всю важность этих вопросов, издатель настоящей летописи считает возможным ответить на них нижеследующее:
история города Глупова прежде всего представляет собой
мир чудес, отвергать который можно лишь тогда, когда отвергается существование чудес вообще.
Несмотря на то, что недослушанный план Сергея Ивановича о том, как освобожденный сорокамиллионный
мир Славян должен вместе с Россией начать новую эпоху в
истории, очень заинтересовал его, как нечто совершенно новое для него, несмотря на то, что и любопытство и беспокойство о том, зачем его звали, тревожили его, — как только он остался один, выйдя из гостиной, он тотчас же вспомнил свои утренние мысли.
Уж было немало таких примеров: просто в
мире, да и по
истории тоже».
Но тут уж начинается новая
история,
история постепенного обновления человека,
история постепенного перерождения его, постепенного перехода из одного
мира в другой, знакомства с новою, доселе совершенно неведомою действительностью. Это могло бы составить тему нового рассказа, — но теперешний рассказ наш окончен.