Один из самых глубоких русских поэтов, Тютчев, в своих стихах выражает метафизически-космическую тему, и он же предвидит
мировую революцию. За внешним покровом космоса он видит шевелящийся хаос. Он поэт ночной души природы...
Неточные совпадения
История русского народа одна из самых мучительных историй: борьба с татарскими нашествиями и татарским игом, всегдашняя гипертрофия государства, тоталитарный режим Московского царства, смутная эпоха, раскол, насильственный характер петровской реформы, крепостное право, которое было самой страшной язвой русской жизни, гонения на интеллигенцию, казнь декабристов, жуткий режим прусского юнкера Николая I, безграмотность народной массы, которую держали в тьме из страха, неизбежность
революции для разрешения конфликтов и противоречий и ее насильственный и кровавый характер и, наконец, самая страшная в
мировой истории война.
Так можно было определить русскую тему XIX в.: бурное стремление к прогрессу, к
революции, к последним результатам
мировой цивилизации, к социализму и вместе с тем глубокое и острое сознание пустоты, уродства, бездушия и мещанства всех результатов
мирового прогресса,
революции, цивилизации и пр.
Шерстобитов стал его крыть и заявил, что современная пролетарская молодежь не думает о поцелуях и лунных ночах, а думает о социализме, что пролетариату чужда «любовь двух сердец», потому что мысли его заняты
мировой революцией.
Неточные совпадения
Но моя надежда на скорое наступление творческой эпохи была ослаблена катастрофическими событиями
мировой войны, русской
революции, переворота в Германии, новой войны, сумеречным, не творческим периодом между двумя войнами, угрозами нового
мирового рабства.
В наступающем году начнется страшная
мировая война, Россия потерпит поражение и будет обрезана в своей территории, после этого будет
революция.
Я пережил три войны, из которых две могут быть названы
мировыми, две
революции в России, малую и большую, пережил духовный ренессанс начала ХХ века, потом русский коммунизм, кризис
мировой культуры, переворот в Германии, крах Франции и оккупацию ее победителями, я пережил изгнание, и изгнанничество мое не кончено.
Но сейчас я остро сознаю, что, в сущности, сочувствую всем великим бунтам истории — бунту Лютера, бунту разума просвещения против авторитета, бунту «природы» у Руссо, бунту французской
революции, бунту идеализма против власти объекта, бунту Маркса против капитализма, бунту Белинского против
мирового духа и
мировой гармонии, анархическому бунту Бакунина, бунту Л. Толстого против истории и цивилизации, бунту Ницше против разума и морали, бунту Ибсена против общества, и самое христианство я понимаю как бунт против мира и его закона.
От французской
революции получил он идеи
мировой демократии, соединенных штатов Европы, сам же присоединил к этому демоническую волю к могуществу и пожирающий империализм, который его и погубил.