Неточные совпадения
В результате долгого духовного и умственного пути я с особенной остротой сознал, что всякая
человеческая личность, личность последнего из людей, несущая в себе
образ высшего бытия, не может быть средством ни для чего, в себе имеет экзистенциальный центр и имеет право не только на жизнь, отрицаемое современной цивилизацией, но и на обладание универсальным содержанием жизни.
Боль в
человеческом мире есть порождение личности, её борьбы за свой
образ.
Образ человеческой личности есть не только
образ человеческий, но и
образ Божий.
Но в человеке есть божественный элемент, в нем есть как бы две природы, в нем есть пересечение двух миров, он несет в себе
образ, который есть и
образ человеческий и
образ Божий и есть
образ человеческий в меру того, как осуществляется
образ Божий.
Божественное трансцендентно человеку, и божественное таинственно соединено с
человеческим в богочеловеческом
образе.
Во внутреннем личность обретает свой
образ через
образ Божий, через проникновение
человеческого божественным, во внешнем осуществление правды означает подчинение мира, общества, истории
образу личности, проникновение личностью.
Обоснование государственного величия и могущества на садических инстинктах есть просто крайняя форма утери свободы, личности и
образа человеческого в объективированном мире.
Даже телесный
образ человека делается искусственным, и невозможно различить в нем
человеческого лица.
Зло в
человеческом существовании является не только в открытом виде, но и в обманном
образе добра.
Кто поверит, что было время, когда вся эта смесь алчности, лжи, произвола и бессмысленной жестокости, с одной стороны, и придавленности, доведенной до поругания
человеческого образа, — с другой, называлась… жизнью?!
Неточные совпадения
В это время, показалось ему, мелькнул пред ним какой-то странный
образ человеческого лица.
Да ведь предположите только, что и я человек есмь et nihil humanum [и ничто
человеческое (лат.).]… одним словом, что и я способен прельститься и полюбить (что уж, конечно, не по нашему велению творится), тогда все самым естественным
образом объясняется.
Опять полились на Захара «жалкие» слова, опять Анисья заговорила носом, что «она в первый раз от хозяйки слышит о свадьбе, что в разговорах с ней даже помину не было, да и свадьбы нет, и статочное ли дело? Это выдумал, должно быть, враг рода
человеческого, хоть сейчас сквозь землю провалиться, и что хозяйка тоже готова снять
образ со стены, что она про Ильинскую барышню и не слыхивала, а разумела какую-нибудь другую невесту…».
Если мы говорим в противоположность пантеистическому монизму, что Бог есть личность, то понимать это нужно совсем не в ограниченном и природно-человеческом смысле конкретного
образа, с которым возможно для нас личное общение.
По безмерному милосердию своему он проходит еще раз между людей в том самом
образе человеческом, в котором ходил три года между людьми пятнадцать веков назад.