— Вся эта
военная доблесть, и дисциплина, и чинопочитание, и честь мундира, и вся военная наука, — вся зиждется только на том, что человечество не хочет, или не имеет, или не смеет сказать „не хочу!“.
Вследствие этих соображений Густав Бирон окончательно решил быть военным. Вопрос о том, где проявить будущие свои
военные доблести, вовсе не существовал для Густава. По обычаю соотечественников, так сказать, освященному временем, он намеревался искать счастия в Польше, к которой Курляндия состояла с 1551 года в отношениях земельного владения.
Неточные совпадения
Военная хитрость восхваляется как доказательство ума, направленного на истребление своих ближних; убийство превозносится как лучшая
доблесть человека; удачный грабеж — отнятие лагеря, отбитие обоза и пр. — возвышает человека в глазах его сограждан.
И вот теперь, отходя как будто в сторону от действительности, глядя на нее откуда-то, точно из потайного угла, из щелочки, Ромашов начинал понемногу понимать, что вся
военная служба с ее призрачной
доблестью создана жестоким, позорным всечеловеческим недоразумением.
Большое значение имела краткая
военная история полка, его былые
доблести и заслуженные им отличия и награды.
Если три, четыре века тому назад, когда люди гордились своим
военным искусством, вооружением, когда убивать людей считалось
доблестью, были такие люди, то ведь теперь таких людей нет, а все люди нашего времени не употребляют и не носят оружия, и все, исповедуя правила человеколюбия, сострадания к ближним, желают того же, что и мы, — только возможности спокойной и мирной жизни.
Едва только кончилась беспримерная в летописях мира борьба, в которой русская
доблесть и верность стояла против соединенных усилий могущественных держав Запада, вспомоществуемых наукою, искусством, богатством средств, опытностию на морях и всею их
военного и гражданскою организацией, — едва кончилась эта внешняя борьба под русскою Троею — Севастополем, как началась новая борьба — внутренняя — с пороками и злоупотреблениями, скрывавшимися доселе под покровом тайны в стенах канцелярий и во мраке судейских архивов.