Этика закона и значит прежде всего, что субъектом нравственной оценки
является общество, а не личность, что общество устанавливает нравственные запреты, табу, законы и нормы, которым личность должна повиноваться под страхом нравственного отлучения и кары.
Личность, личная совесть, личная мысль не может быть носителем закона, носителем закона
является общество, общественная совесть, общественная мысль.
Нравственная жизнь, субъектом которой
является общество, есть уже жизнь охлажденная, жизнь нравов, обычаев, общественного мнения.
Неточные совпадения
В автономной, но законнической этике Канта носителем нравственного закона, правда,
является личность, а не
общество.
Последствием этого
является тиранство закона, которое есть тиранство
общества над личностью, общеобязательной идеи над индивидуальным, личным, неповторимым, единичным.
Никто не
является субъектом абсолютной, неограниченной собственности, как никто не
является субъектом абсолютной, неограниченной власти, ни личность, ни
общество, ни государство.
В сущности, в современном
обществе, в современной социальной обыденности реального моногамического брака не существует, он
является условной ложью и лицемерием, он есть законнический номинализм.
Неточные совпадения
Но меры эти почти всегда касаются только простых идиотов; когда же придатком к идиотству
является властность, то дело ограждения
общества значительно усложняется.
Где есть
общество женщин, там сейчас
явится высший и низший круг.
Тогда — не правда ли? — в пустыне, // Вдали от суетной молвы, // Я вам не нравилась… Что ж ныне // Меня преследуете вы? // Зачем у вас я на примете? // Не потому ль, что в высшем свете // Теперь
являться я должна; // Что я богата и знатна, // Что муж в сраженьях изувечен, // Что нас за то ласкает двор? // Не потому ль, что мой позор // Теперь бы всеми был замечен // И мог бы в
обществе принесть // Вам соблазнительную честь?
Забавно было наблюдать колебание ее симпатии между madame Рекамье и madame Ролан, портреты той и другой поочередно
являлись на самом видном месте среди портретов других знаменитостей, и по тому, которая из двух француженок выступала на первый план, Самгин безошибочно определял, как настроена Варвара: и если на видном месте
являлась Рекамье, он говорил, что искусство — забава пресыщенных, художники — шуты буржуазии, а когда Рекамье сменяла madame Ролан, доказывал, что Бодлер революционнее Некрасова и рассказы Мопассана обнажают ложь и ужасы буржуазного
общества убедительнее политических статей.
Поняв, что человек этот ставит целью себе «вносить успокоение в
общество», Самгин ушел в кабинет, но не успел еще решить, что ему делать с собою, —
явилась жена.