Нравственная максима Канта, что каждого человека нужно рассматривать не как средство, а как самоцель, подрывается законническим основанием этики, ибо каждый
человек оказывается средством и орудием осуществления отвлеченного, безличного, общеобязательного закона.
Неточные совпадения
Все точки зрения
оказываются опасными для свободы
человека.
[См. его «Die Stellung des Menschen im Kosmos».] [«Ни в какое другое историческое время
человек не
оказывался столь проблематичным, как ныне» (нем.).]
Разум и идеальные ценности
оказываются в
человеке началами сверхчеловеческими.
Человек сплошь и рядом вымещает на невинных
людях то, что жизнь его не удалась так, как бы он хотел, что подсознательное его влечение не реализовалось и
оказалось вытесненным.
Я даже думаю, что если бы
человек стремился к насилию путем свободы, к ненависти путем любви, к лжи путем правдивости, к раздору путем братства, то он нравственно
оказался бы выше.
Миросозерцание монистическое всегда
оказывается неблагоприятным для этики и ослабляет в
человеке нравственный пафос.
Учение Христа
оказывается рядом нравственных предписаний, которые
человеку легко осуществить, если он признает их разумность.
Закон, судящий грешников и злых,
оказывается пригодным лишь для обыкновенных, обыденных случаев, пока сердца
людей холодные и застывшие.
И в результате этого парадокса, который, как всегда и во всем,
люди склонны разрешать в сторону законническую, христиане
оказываются сплошь и рядом наименее сострадательными, наименее жалостливыми
людьми, вечно осуждающими ближнего, обличающими грех, за который страдания посланы, уподобляющимися утешителям Иова.
Когда
человек вступил на путь самоусовершенствования, все равно католического, православного, толстовского, йогического, теософического и еще какого-либо, то он может
оказаться потерянным для творчества.
В утопиях совершенного социального строя нравственный опыт
человека и его свободные нравственные усилия
оказываются ненужными и невозможными.
Все
оказывается отнесенным к той страсти, которой одержим
человек и которая лишила его свободы духа.
И злое, вкладываемое
людьми в государство, которое призвано ограничить проявление злой воли,
оказывается превышающим доброе.
При этих условиях бракосочетание
оказывается сплошь и рядом формальным обрядом, лишенным духовного содержания, но имеющим роковые последствия в жизни
людей.
Но бракосочетание сплошь и рядом
оказывается ловушкой, в которую
люди попадают или вследствие совершенного над ними насилия, или по корыстному расчету, или по легкомыслию и минутному увлечению.
Цель и смысл брака
оказывается физиологический и требует утери девственности, т. е. высшего состояния
человека.
Бессмертными
оказываются не обыкновенные
люди, а полубоги, герои, демоны.
Человек был изгнан из рая, потому что свобода его
оказалась роковой.
И всякий раз
человек испытывает греховное разочарование в этих своих мечтах и стремлениях, ибо не только «культура», но и «природа»
оказывается пораженной первородным грехом.
Рай
оказывается парадоксом для
человека, потому что одинаково невозможна и бесконечность во времени, с ее томлением, беспокойством и мучением, и остановка движения, отсутствие динамики в совершенстве.
Неточные совпадения
Дети, которые при рождении
оказываются не обещающими быть твердыми в бедствиях, умерщвляются;
люди крайне престарелые и негодные для работ тоже могут быть умерщвляемы, но только в таком случае, если, по соображениям околоточных надзирателей, в общей экономии наличных сил города чувствуется излишек.
Он не без основания утверждал, что голова могла быть опорожнена не иначе как с согласия самого же градоначальника и что в деле этом принимал участие
человек, несомненно принадлежащий к ремесленному цеху, так как на столе, в числе вещественных доказательств,
оказались: долото, буравчик и английская пилка.
Из дальнейших расспросов
оказывалось, что Двоекуров был
человек настойчивый и, однажды задумав какое-нибудь предприятие, доводил его до конца.
И Степан Аркадьич встал и пошел вниз к новому начальнику. Инстинкт не обманул Степана Аркадьича. Новый страшный начальник
оказался весьма обходительным
человеком, и Степан Аркадьич позавтракал с ним и засиделся так, что только в четвертом часу попал к Алексею Александровичу.
Лакей этот, Егор, которого прежде не замечал Левин,
оказался очень умным и хорошим, а главное, добрым
человеком.